В начале апреля в Пхеньяне прошло совещание секретарей первичных партийных организаций, в котором принял участие и лидер КНДР Ким Чен Ын. В день закрытия мероприятия Ким выступил с речью, в которой призвал партсекретарей готовиться к более серьезным испытаниями, чем «трудный поход». Учитывая, что так в Северной Корее называют период жесточайшего экономического кризиса и массового голода второй половины 1990-х гг., из-за которого из-за проблем с питанием погибли как минимум сотни тысяч корейцев, то эта фраза привлекло большое внимание зарубежных СМИ. Многие эксперты стали спекулировать на тему о том, что Ким Чен Ын анонсировал приближение повторения «великого голова» и серьезнейших экономических проблем. Однако при более тщательном рассмотрении речи, с которой выступил Ким Чен Ын на совещании секретарей партячеек, становится ясно, что подобная интерпретация, скорее всего, не верна.

Что же было сказано?

    6-е совещание секретарей первичных партийных организаций (партячеек) Трудовой партии Кореи (ТПК) прошло в Пхеньяне 6-8 апреля. Учитывая, что на нем присутствовал и выступил с докладом лично глава КНДР Ким Чен Ын, то неизбежно данное мероприятие приобрело особую важность как минимум для внутриполитической повестки Северной Кореи. В день закрытия Ким и произнес речь, которая привлекла внимание не только жителей Страны чучхе, но уже и всего мира. Однако, прежде чем делать выводы, необходимо в деталях разобраться, что именно и в каком контексте было заявлено.

     Северокорейский руководитель иногда склонен к тому, чтобы произносить пространные речи, но на этот раз он был довольно краток. Поэтому имеет смысл полностью ту часть речи, в которой был употреблён термин «трудный поход».

      «В борьбе за открытие пути вперёд для нашего народа, за дело осуществления великой цели, великого идеала социализма и коммунизма, наша партия не возлагает никаких надежд на появление каких-то счастливых случайностей.      
      Нам не на что и не на кого надеяться, мы верим только сердцам миллионов членов Трудовой партии, и, в особенности, сердцам сотен тысяч секретарей партийных ячеек.      
      Желая облегчить тяготы народа, который, веря в нашу партию-мать и следуя за ней, готовый защитить её, преодолевал на протяжении и десятилетий неимоверные невзгоды, желая обеспечить ему материально-культурные блага, я решил, что парторганизациям всех ступеней, начиная с ЦК партии, всем секретарям партячеек следует начать ещё более суровый «Трудный поход»». 

     Как видно, фраза «трудный поход» действительно прозвучала, но обращена она было только к секретарям партийных организаций, хотя, безусловно, и многие обычные северокорейцы ее заметили и, возможно, вздрогнули от не самых приятных воспоминаний второй половины 1990-х гг.

«Трудные походы» в истории Северной Кореи…

      Для понимания контекста необходимо иметь в виду историю самого термина «трудный поход». Термин этот в северокорейских текстах изначально употреблялся для описания событий зимы 1938-39 года. В это время партизанский отряд Ким Ир Сена, действующий в Манчжурии, совершил тяжёлый марш-бросок, выходя из японского окружения. На протяжении долгого времени этот первый «трудный поход» считался в Северной Корее образцом массового героизма и преданности вождю.

     Однако наибольшее употребление термин «трудный поход» получил в связи с событиями 1996-99 годов. Тогда внезапное прекращение экономической помощи со стороны СССР и других стран соцлагеря, которая на протяжении долгого времени поддерживала северокорейскую экономику на плаву, привело к экономической катастрофе. Уровень промышленного производства упал примерно в два раза, и в такой же пропорции сократилось производство зерновых.

      Результатом кризиса стал голод, который, по существующим оценкам, унёс около полумиллиона жизней (население страны на тот момент составляло чуть более 20 млн человек). В СМИ и официальных заявлениях некоторых других стран можно встретить и цифры «до трех миллионов смертей», но более-менее объективным показателем является полмиллиона или (с некоторыми допущениями) до 700-800 тысяч смертей, которые стали следствием проблем с обеспечением людей продуктами питания. В любом случае это огромные цифры с учетом населения КНДР и того факта, что человечество было в конце ХХ века, когда для многих стран смерть от голода стала уже лишь историей.

      После 2000 года северокорейская пропаганда активно рассказывала о «трудном походе» 1996-99 годов. В официальной пропаганде события тех лет приравнивались к событиям Корейской войны и подавались как пример массового героизма, проявленного корейским народом, который встал на защиту вождя, партии и государства.

      Чтобы понять смысл выступления Ким Чен Ына 8 апреля, необходимо помнить об этом двояком значении термина «трудный поход». С одной стороны, термин этот является эвфемистическим (иносказательным) описанием острейшего экономического кризиса и голода. С другой стороны, тот же самый термин вызывает положительные ассоциации, ибо в официальных текстах он тесно связан с идеями героизма, самоотверженности и служения высокой цели.

Ситуация в экономике КНДР тяжёлая, но всё же не «поход»

      В настоящее время северокорейская экономика, безусловно, переживает тяжёлые дни. Об этом свидетельствуют самые разнообразные источники: и сообщения иностранной прессы, и рассказы немногочисленных беженцев, собирающихся до Южной Кореи и иных государств, и информация от иностранных посольств (включая и российское посольство). Сочетание исключительных по своей жёсткости международных санкций и беспрецедентно суровых карантинных мер привели к тому, что на протяжении последнего года Северная Корея фактически не ведёт внешней торговли. Результатом стало значительное сокращение объёмов производства в стране и постепенно нарастающий экономический кризис.

      В то же время голода в Северной Корее не наблюдается. Несмотря на исчезновение их продажи импортных товаров, базовые продукты питания (в Северной Корее таковыми являются кукуруза и, в меньшей степени, рис) продаются свободно и по ценам, которые в целом остаются стабильными. Относится это и к курсу валюты, и к ценам на жидкое топливо. В первую очередь причины этой стабильности связаны с позицией Китая, который из геостратегических соображений оказывает Северной Корее значительную экономическую помощь – хотя и не афиширует этого обстоятельства.

«Трудный поход» как призыв к самоотверженности

      В этой ситуации трудно предполагать, что Ким Чен Ын, выступая на собрании партийного актива, счёл бы необходимым заявить о надвигающейся на страну экономической катастрофе. Безусловно, термин «трудный поход», скорее всего, вызовет напряжение у северокорейского населения, так что его использование в данной речи, возможно, следует считать политически рискованным. Впрочем, не исключено и то, что выбор термина должен послужить намёком на существование экономических проблем.

      Тем не менее, из приведённой выше цитаты становится ясно, что Ким Чен Ын в данном случае имел в виду «трудный поход» не как символ экономической катастрофы, а как пример самоотверженности, которую необходимо в новых ситуациях проявить и народу в целом, и северокорейскому партийному аппарату.

     Ким Чен Ын призвал северокорейский аппарат – в первую очередь, партийный – проявить максимальную самоотверженность и героизм и выполнять свой долг с максимальной ответственностью, заботясь таким образом о населении в сложившейся сложной ситуации.

Разъяснения уже последовали

     Вообще говоря, проблемы коррупции и снижения эффективности партийно-правительственного аппарата давно вызывают беспокойство у Ким Чен Ына и его окружения. На протяжении последних нескольких лет вопрос о снижении эффективности бюрократии и даже её разложении часто поднимается в выступлениях высшего руководителя страны. Действительно, коррупция в Северной Корее действительно получила большое распространение даже по меркам стран Азии (хотя, разумеется, эту ситуацию едва удастся ли изменить заявлениями и речами вождя).

     Подобная интерпретация речи Ким Чен Ына подтверждается и статьёй, которая появилась 14 апреля в газете «Чосон синмун». Эта газета, выходящая на корейском языке на территории Японии и формально адресованная этническим корейцам, находится под полным контролем северокорейских пропагандистских и внешнеполитических ведомств, и часто используется для того, чтобы доводить до сведения иностранной аудитории ту информацию, которую по тем или иным причинам не считают возможной публиковать в официальных северокорейских изданиях. На этот раз «Чосон синмун» недвусмысленно разъяснила, что «трудный поход» предстоит не населению страны, а именно партийному активу.

     Говоря о тексте речи, следует также отметить и то, что Ким Чен Ын подчеркнул: «наша партия не возлагает никаких надежд на появление каких-то счастливых случайностей. Нам не на что и не на кого надеяться». Иначе говоря, он фактически заявил на то, что сейчас не просматривается сценариев, при которых удачное совпадение внешних факторов могло бы привести к заметному улучшению экономической ситуации.

      Если выводить за скобки китайскую экономическую помощь, которая остаётся умеренной, хотя и достаточной для выживания, то это суждение является объективным и здравым. Конечно, в этих словах нельзя не почувствовать и разочарование северокорейского руководителя, который в 2017-2019 годах вёл сложную дипломатическую игру, конечными целями которой было: отчасти – признание КНДР в качестве ядерной державы де-факто, а отчасти – получение больших объёмов прямой и косвенной помощи из-за рубежа. Эта тактика не сработала, о крупной помощи со стороны других стран не приходится и мечтать, о чём Ким Чен Ын честно сказал и участникам совещания и, шире говоря, своему народу.

     Таким образом, хотя в речи Ким Чен Ына может содержаться намёк на экономические трудности, в целом речь в ней идёт вовсе не о надвигающемся голоде, а всего лишь о том, что северокорейским бюрократам следует меньше брать взятки и больше думать о вверенном им населении и своём долге перед страной, партией, высшим руководством и лично Ким Чен Ыном.