В июне 2024 года президент Республики Корея Юн Сок Ёль торжественно объявил о высокой вероятности наличия значительных запасов нефти и газа у восточного побережья страны. По его словам, найденные запасы могли обеспечить страну энергоресурсами на десятилетия и принести многомиллиардные прибыли. Однако обнародованные на днях результаты первого бурения в самой многообещающей зоне оказались разочаровывающими – перспективных запасов не обнаружено. Это привело к резкому политическому кризису: оппозиция обвиняет президента в популизме и требует его отставки, в то время как правящая партия настаивает на продолжении проекта, несмотря на нехватку средств. Сам же проект оказался заложником политических игр и, возможно, стал одной из причин введения Юном военного положения в стране.

Как начинался проект и что пообещал Юн?

     Сделанное 3 июня 2024 г. лично президентом Республики Корея Юн Сок Ёлем  заявление немало удивило экспертов, журналистов и чиновников: официальное уведомление о брифинге появилось всего за восемь минут до его начала, а произошло оно вообще в ходе саммита РК-Африка. То есть, получается, было настолько срочным – с точки зрения Юна – что надо было немедленно его сделать, причем именно лично. До этого Юн вообще не делал выступлений по каким-то конкретным проектам.

     Он объявил, что у побережья Пхохана могут находиться колоссальные запасы углеводородов, а ведущие мировые компании уже проявляют интерес к добыче. Дословно это звучало весьма пафосно: "Я собираюсь нашему народу сообщить следующий факт. Мы получили результаты геологоразведочных работ, согласно которым очень высока вероятность того, что на дне Восточного моря недалеко от залива Ёниль у города Пхохан в провинции Северная Кенсан находятся огромные запасы нефти и природного газа". Юн пояснил, что с февраля 2023 года на дне Восточного моря, где до этого были обнаружены незначительные запасы газа, велись геологоразведочные работы, которыми занимались "компании, обладающие соответствующими технологиями и опытом мирового уровня". Позже стало известно, что в геологоразведке участвовала компания из США.

     По словам Юна, согласно нынешним оценкам "очень высока вероятность", что на дне Восточного моря находятся запасы нефти и газа размером около 14 млрд баррелей. "Этих запасов хватит, чтобы удовлетворять текущие потребности в природном газе в течение 29 лет и в нефти - в течение четырех лет", - сказал Юн Сок Ёль. Вместе с тем он признал, что хотя "вероятность очень высока", но необходимо еще пройти процесс проверки и подтверждения наличия запасов. В этой связи необходимо пробурить как минимум пять скважин. Бурение начнется уже во второй половине этого года, а в следующем году станут ясны окончательные детали по поводу возможного наличия нефтегазовых запасов у берегов Южной Кореи.

     Юн проговорил четыре минуты и не стал отвечать на неизбежно появившиеся вопросы, передав слово министру промышленности и торговли Ан Док Кыну. Тот также признал, что "запасы огромные" - как минимум 14 млрд баррелей, из которых три четверти - это природный газ, а одна четверть - нефть. Всего выделено семь перспективных районов, где планируется провести поочередно бурение скважин. Ан оценил потенциальную стоимость резервов в "пять раз дороже нашей самой дорогой компании - Samsung Electronics". Журналисты быстро выяснили, что последняя оценка активов крупнейшей компании РК была на уровне 440 триллионов вон, значит стоимость запасов составляет 2200 триллионов вон или 1 трлн 650 млрд долларов.

     Однако уже тогда скептики отмечали, что надежность данных вызывает сомнения. В частности, предварительная разведка проводилась малоизвестной американской компанией Act-Geo, которая ранее допускала ошибки в оценке месторождений. Однако политическое давление со стороны президента заставило сомневающихся молчать.

     Вся же нация замерла в ожидании. Стоит отметить, что Южная Корея, которая практически на 100% зависит от импорта энергоносителей, уже давно лелеяла мечту обеспечить себя необходимым. Причем в качестве наиболее перспективного участка рассматривался как раз указанный на юго-востоке страны район – как на материке, так и на морском дне. Однако всякий раз приходили к выводу, что «чуда не будет», а Корее пока не светит позиции Саудовской Аравии или Катара… Теперь же сам президент выступил. Хотя он признал возможность ошибки, но, как считалось, лидер «подставляться» не будет, а значит нефтегазовое Эльдорадо вот-вот найдется, и Южная Корея сможет сэкономить сотри миллиардов долларов.

Надежды были велики, а потому разочарование оказалось еще большим

     Однако сделанное 5 февраля 2025 года министерством промышленности и торговли Республики Корея заявление вылило ушат холодной воды на все эти надежды и ожидания. Было объявлено, что первый этап бурения, который стартовал 20 декабря 2024 г. и завершился 4 февраля 2025 г., не подтвердил коммерческой ценности месторождения. Хотя были обнаружены следы газа, его концентрация оказалась недостаточной для промышленной добычи.

     Однако чиновники также отметили положительные моменты: исследование позволило собрать важные данные о структуре морского дна, что может быть полезно для будущих разведочных работ.

     Министерство признало, что вероятность продолжения бурения крайне низка, так как пока нет средств для бурения новых скважин, а о привлечении иностранных инвесторов пока всерьез не думали. В ведомстве также извинились за свои слова в июне, когда они устами министра сравнили ожидаемый эффект с четырьмя Samsung Electronics. «Мы вселили тогда необоснованные надежды. Тогда сравнение с крупнейшей компанией страны было эффектным, запомнилось многим и вот теперь мы пожинаем результаты. Приносим извинения», - признался журналистам высокопоставленный сотрудник министерства на условиях анонимности.

     Основания для глубокого пессимизма также добавлял тот факт, что первое бурение производили в самом потенциально крупном и многообещающем районе – зоне «Голубой кит». Тогда по итогам геологоразведки были выделены всего семь зон, которым дали наименования по названиям различных обитателей океана – «голубой кит, кальмар, минтай» и т.д. «Кит» потому и был назван «китом» - самый большой и перспективный. Естественно, хотелось начать сразу с успеха, чтобы начать окупать затраты на бурение, но «Голубой кит», получается, оказался призраком.

Скандал не заставил себя ждать

     После официального заявления немедленно разгорелась политическая буря. Оппозиционная Демократическая партия назвала проект «великим обманом» и «популистской аферой». Депутат Пак Чи Вон сравнил ситуацию с «надуванием мыльного пузыря» и напомнил, что парламент ранее отказался выделить 497 млрд вон на проект, опасаясь его экономической несостоятельности.

     Правящая партия «Сила народа», напротив, заявила, что «одна неудача не означает провала всего проекта». Лидер партии Квон Ён Се  подчеркнул необходимость продолжить бурение на оставшихся шести структурах и обвинил оппозицию в предвзятом отношении. В правящей партии также указали, что в той же Гайане успешной оказалась только 13-я по порядку скважина, а в Норвегии до обнаружения крупных запасов пришлось просверлить аж 33 дырки в морском дне.

     Независимые эксперты же, глядя на все это, сокрушенно качали головами – с самого начала хватало сомнений по поводу проекта. Все-таки Корея не особо славится, мягко говоря, гигантскими запасами нефти и газа, да и слишком было много шумихи раздуто вокруг него.

     Как высказался один из специалистов: «С учетом всех факторов вероятность успеха независимые эксперты оценивали меньше, чем возможность выигрыша в лотерее. Но президент авторитетом личного выступления угомонил скептические голоса. Угомонил, но только на время. Все ждали результатов бурения, а они принесли лишь разочарование».

     Правда специалисты также отмечают, что подобные неудачи – распространенное дело в подобных проектах, а потому действительно стоило поменьше раздавать обещания и готовиться к более серьезным затратам, понимая, что нефтегазовое Эльдорадо если бы существовало возле Кореи, то уже бы ранее объявилось как-то, а раз его до сих пор не было, то значит не все так будет просто. В любом случае скандал начался громкий шумный и продолжается до сих пор. Оппозиция и правящий лагерь обмениваются резкими заявлениями в адрес друг друга. Провал с бурением «Голубого кита» добавил аргументов тем, кто выступает за досрочную отставку Юн Сок Ёль, который за это врем успел попытаться ввести военное положение, схлопотал импичмент от парламента и оказался под судом.

«Всё личное, а не просто бизнес»: военное положение Юн ввел из-за проекта?

     Если начать разбираться с подоплекой и шумихой вокруг проекта, то оказывается, что на него завязаны интересы различных политических сил, а он с самого начала оказался политизированным, что во многом сделало его заложником в том числе той непростой ситуации, в которой сейчас южнокорейская политика. Как выяснилось, этот проект мог стать одной из причин введения военного положения Юн Сок Ёлем в ночь с 3 на 4 декабря, что шокировало нацию и весь мир.

     Как мы уже отмечали, еще в июне удивило очень многих, что объявление по поводу проекта решил сделать лично президент Юн. Обычно так не делается, даже по поводу крупных проектов. Для сравнения, когда Корея получила тоже надежды на контракт на строительство АЭС в Чехии, то Юн предпочел уже не «высовываться», а заявление делал министр. Хотя в случае с той же АЭС шансов на успешный исход было куда больше…

     Почему же Юн сразу вписался в эту историю с нефтегазовым проектом? Политологи с самого начала предположили, что причиной стала неблагоприятно развивавшаяся для президента и правящего лагеря внутриполитическая ситуация в стране. Дело в том, что несмотря на все усилия и надежды правящая партия с грохотом проиграла парламентские выборы 10 апреля 2024 г., что похоронило надежды Юн Сок Ёль на возможность проведения своих решений хотя бы во вторую половину своего срока. До этого в парламенте доминировала оппозиция и блокировала 80-90 процентов инициатив Юна и правительства. Однако после 10 апреля стало ясно, что дальше будет еще хуже – оппозиция упрочила свои позиции, завоевав около 190 из 300 мест в парламенте. Параллельно ушел вниз и не возвращался обратной рейтинг Юн Сок Ёля. К началу июня его поддерживали менее 30 процентов населения. В этой связи успех на нефтегазовом направлении, тем более такой крупный, был бы очень кстати. Вот, похоже, потому Юн и решил сразу застолбить будущий успех за собой, связав со своим именем и сделав заявление лично. Это была рулетка и, как видно, ставка оказалась неверной.

     Вот теперь подходим к самому интересному вопросу про связь проекта с военным положением. Напомним, что Юн Сок Ёль, когда пытался в ходе публичных заявлений, а затем уже и в Конституционном суде объяснить свои действия по введению военного положения в стиле правления генералов, то обвинил оппозицию в параличе госуправления путем объявления импичмента многим чиновникам Юна, а также в сокращении госбюджета на 2025 г. По поводу госбюджета фраза несколько удивила, потому что обычно парламент регулярно сокращает предложенный правительством вариант и это считается нормальным, по крайней мере до Юна никто из-за этого военное положение не вводил в Корее.

     Но, как выяснилось, оппозиция «торпедировала» в списке расходов в том числе и те средства, которые были отведены на бурение скважин в рамках проекта. Так как первую уже начали бурить и надо было проверить хотя бы одну, то ее оставили, а вот средства на остальные сократили. Если быть точным, то, согласно информации СМИ, сократили 98% запланированных расходов. Получается, что случае провала первого бурения на оставшихся шести участках на госсредства работы должны были прекратиться. Для Юн Сок Ёля это же означает, что зря выступал лично, зря лично подставлялся и нет возможности поднять рейтинг в случае, если какой-то из остальных районов окажется с запасами нефти и газа. Вот тут уже можно понять, что для Юна, впрочем как и для противостоящей ему оппозиции, этот проект оказался уже не просто «бизнесом», где «нет ничего личного», а скорее наоборот. Можно предположить, что если бы Юн (если был такой план) взял контроль над государством, убрав путем введения военного положения роль парламента, то он бы вернул бюджет на нефтегазовое «Эльдорадо Кореи».

     Понятно, что только отказ в средствах на проект вряд ли мог подтолкнуть Юна к военному положению, но, вероятно, стал одной из дополнительных гирь, которая в итоге склонила его к весьма необычному для корейской политике шагу. Это, кстати, подтвердил и советник президента РК по экономике Пак Чхун Соп в ходе состоявшихся недавно слушаний в Конституционном суде, где он был вызван в качестве свидетеля по делу об импичменте президенту и введению военного положения. «Как я считаю, сокращение бюджета на проект по бурению стало одной из составляющих комплексной причины введения военного положения… Так как вышло, что денег на последующие бурения уже не было, то стало невозможно проводить работы», - сказал он. В итоге Юн Сок Ёль объявил военное положение, а через две недели ему парламент объявил импичмент…

     Для правящей партии продолжение бурения – это шанс доказать, что проект не был ошибкой и, возможно, предотвратить импичмент президента или по крайней мере доказать, что он был прав с самого начала. Это позволит избежать досрочных президентских выборов, которые правящий лагерь скорее всего проиграет. Оппозиция же, напротив, заинтересована только в том, чтобы подчеркивать, что Юн был не прав и растратил деньги госбюджета.

     В итоге получается, что судьба проекта предельно политизирована.  Если говорить уже с позиции, когда «задним числом мы все умники», то можно отметить, что «уши» политических игр вокруг проекта «торчали» с самого начала и были весьма заметны. Просто их игнорировали, ожидая результатов первого бурения.

Не получилось с «китом», получится с «кальмаром» или хотя бы с «минтаем»?

     Как мы только что сказали, проблема заключается в том, что изначально проект был вовлечен в политические игры, что мешает объективной его оценке и продолжению работ. 

     С точки зрения геологии неудача первой скважины не означает, что в регионе нет нефти и газа. Например, крупные месторождения в Гвиане были обнаружены только после 13-й попытки, а в Норвегии – после 34-й. В этой связи независимые эксперты говорят, что такие неудачи как с «Голубым китом» - дело обычное в подобных проектах. Потому продолжать бурение надо, тем более что «кит» был хотя и самым перспективным, но не единственным районом. Есть еще районы «Кальмар», «Минтай» и еще четыре, тоже названные по различным обитателям океана.

     Финансирование проекта велось из госбюджета по линии государственной Корейской корпорации нефти. Теперь денег нет, у самой корпорации серьезные проблемы с доходной частью, которые стали еще серьезнее после неудачи бурения в зоне «Голубого кита». Теперь остается только искать иностранных инвесторов, которые, во-первых, пока, мягко говоря, не выстраиваются в очередь, чтобы предложить деньги, во-вторых, скорее всего выдвинут весьма жесткие условия, когда Корее в случае успеха придется делиться существенной частью подводных запасов нефти и газа.

     Можно также еще сказать, что играет свою роль и определенная корейская поспешность, сделать все быстро и сразу, как говорят в Корее «в стиле ппалли-ппалли», то есть «быстро-быстро». Уже неоднократно бывало, что, идя на поводу у общественных настроений, политики наобещают то, что люди хотели бы слышать, а реальность оказывается иной. А когда станет ясно, то за это приходится расплачиваться.

     В этом плане можно вспомнить историю запуска первой корейской ракеты-носителя «Наро-1», которую делали под руководством российских специалистов, а ее первая ступень была полностью привезена из РФ. С самого начала специалисты из РФ предупреждали, что у этой ракеты-носителя новый и пока еще «необкатанный двигатель», а неудачные запуски – это часть нормального процесса в случае с новыми носителями, призывая не возлагать слишком большие надежды. Однако корейские СМИ, а также власти перед запусками 2009 и 2010 гг. уже наобещали превращение страны в «космическую державу». В итоге неудачные старты привели к волне критики, хотя корейские инженеры прекрасно понимали всю подоплеку, лишь разводя руками – «ну вот так СМИ и власти у нас наобещали». В итоге все «успокоилось» в 2013 г., когда успешным оказался третий старт «Наро-1».

     Так что тут можно проводить параллель и с «Голубым китом» - не надо было обещать с самого начала слишком много, и не надо было сулить золотые горы и превращение в Катар/Саудовскую Аравию Восточной Азии. Вполне возможно, что нефть и газ на дне моря возле Кореи есть, но теперь под экономический проект подведено столько самых разных политических факторов, что это не просто экономика. Тут даже в какой- то степени и политическая судьба президента, правящей партии и будущее выборов нового лидера завязано. Одни заинтересованы в успехе или его хотя бы продолжении любой ценой, требуя в стиле Трампа «бури, детка, бури!», тогда как другие, наоборот, в том, чтобы по крайней мере сейчас капитализировать на неудаче оппонентов. Таким образом, вместо исторического открытия Южная Корея получила новый громкий политический скандал, последствия которого еще предстоит оценить, а инженеров лишили возможности спокойно работать.

Автор: Олег Кирьянов

Примечание:

Данная статья является отражением личных взглядов автора и может отличаться от точки зрения ARRC.