KMPR – новые ракетные комплексы и силы спецназа

В качестве ключевой составляющей программы KMPR фигурируют новые баллистические ракеты большой мощности, разработку которых ещё со времён администрации Мун Чжэ Ина осуществляет Научный институт оборонных исследований Р. Корея (ADD). Такая возможность появилась у Сеула после снятия в соответствии с американо-южнокорейскими договорённостями ограничений на используемые ракетные технологии по массе боевой части и дальности полёта.

В рамках соответствующих проектов ведутся работы по созданию двух ракет (или двух различных вариантов исполнения одной). Первая уже получила прозвище «ракета-монстр». Её заявленные параметры - масса боеголовки в 8-9 тонн (заявлена как самая тяжёлая в мире), дальность полёта не менее 300 км (есть оценки и в 3000 км, но с боевой частью весом менее 1 тонны), скорость 10 Маха, способность проникнуть под землю на глубину до 100 метров.

Разработка «засветилась» в октябре 2022 года во время мероприятия, посвящённого Дню вооружённых сил Южной Корея (отмечается 1 октября), на котором был продемонстрирован видеоролик на тему KMPR. В его вводной части продолжительностью восемь секунд была показана «мощная баллистическая ракет семейства Hyunmoo с самой большой в мире массой боеголовки». В нём отчётливо видно, что во время её запуска с мобильной пусковой установки (TEL) используется технология т.н. «холодного старта» (ракета выбрасывается, после чего включается её двигатель; активно применяется в БРПЛ). Согласно информации ряда источников, в феврале т.г. ADD и минобороны РК провели на полигоне Анхын (г. Тэан) испытательный пуск «ракеты-монстра».

Вторая ракета имеет условное наименование Hyunmoo 5 (как мы уже отметили выше, нельзя исключать, что такое название носят оба проекта). Её дальность полёта составляет свыше 600 км, что позволяет накрыть всю территорию КНДР, а масса боевой части 6 тонн.

Сеул намерен принять новые комплексы на вооружение и развернуть их в войсках во второй половине 2020-х – начале 2030-х гг. Их задачей в случае конфликта станет уничтожение подземных бункеров и скрытых сооружений, укреплённых объектов и районов, пунктов командования и управления (за счёт высокой проникающей способности), а также ракетных баз Северной Кореи.

Следует отметить, что на текущий момент самой мощной баллистической ракетой, которой обладает Южная Корея, является Hyunmoo 4 с массой боеголовки в 2 тонны и дальностью полёта 800 км, которая в 2020 году завершила испытания поступила в серийное производство.

Что касается сил спецназа, то здесь акцент сделан на обеспечении соответствующих подразделений современными транспортными средствами, позволяющими осуществить скрытную доставку и высадку диверсионно-разведывательных групп в тыл и на объекты противника с целью их вывода из строя и ликвидации высшего военно-политического руководства КНДР.

В соответствии с этим планируется модернизировать транспортные самолёты С-130Н и десантные вертолёты UH-60. Кроме того, в рамках реализации проекта «Heavy Utility Helicopter – II» DAPA принято решение о замене устаревших вертолётов типа CH-47D (Chinook) на его усовершенствованную версию CH-47F. Последний отличается новыми более мощными двигателями и изменениями конструкции, позволившими снизить вес машины и увеличить прочность, а также продлить срок службы до 2030-х гг. CH-47F способен развивать скорость более 280 км\ч при полезной нагрузке в 21 тыс. фунтов. Кроме того, для повышения его живучести установлены системы противодействия ракетам с тепловым наведением и предупреждения о лазерном и радиолокационном обнаружении. Соответствующие закупки у США вертолётов будут осуществляться до 2028 года через механизм военных продаж за рубеж (FMS). Стоимость проекта (в общей сложности 18 машин) оценивается в 1,5 млрд долларов.

Модернизация флота

Сеул активно проводит курс на замену устаревших боевых кораблей более современными, в том числе с целью повышения эффективности противодействия подводным лодкам Северной Кореи.

В этом отношении можно выделить пополнение состава ВМС фрегатами класса Daegu (проект Future Frigate eXperimental – FFX Batch-II), которые призваны заменить старые фрегаты проекта FF и корветы проекта PCC. В текущем году флот принял оставшиеся четыре таких корабля (всего в серии восемь) – «Тэджон», «Пхохан» (построены DSME), «Чхонан» и «Чхунчхон» (построены HHI). Они представляют собой дальнейшее развитие фрегатов класса Incheon (проект FFX Batch-I). Их водоизмещение составляет 2800 тонн. Это первые боевые корабли РК с установленной на борту комбинированной дизель-электрической или газовой (CODLOG) силовой установкой, которая обеспечивает снижение уровня шума и позволяет развивать максимальную скорость до 30 узлов. Оружейный комплекс включает в себя 5-дюймовое орудие Mark 45, 16 корабельных установок вертикального запуска ракет (позволяют вести огонь крылатыми ракетами Haeryong, зенитными ракетами Haegung (K-SAAM) и противолодочными ракетами Hongsangeo (K-ASROC)), противокорабельные ракеты Haeseong, зенитный комплекс Phalanx CIWS. Корабль обладает значительным потенциалом для борьбы с подводными лодками противника за счёт наличия сонара (HMS) SQS-240K, буксируемого гидролокатора (TASS) SQS250K производства Hanwha Systems, лёгких противолодочных торпед Chungsangeo («Голубая акула») и вертолёта типа Super Lynx или AW159 на борту. Экипаж 140 человек.

В середине апреля этого года на верфи HHI в Ульсане состоялась церемония спуска на воду новейшего корейского фрегата класса Ulsan (проект FFX Batch-III). Он отличается более крупными размерами (водоизмещение 3500 тонн), а также передовым радиоэлектронным оборудованием. В частности, корабль оснащён многофункциональным радаром с фазированной решёткой (MFR) собственной разработки и интегрированной сенсорной мачтой (ISM), которая обеспечивает контроль пространства на 360 градусов. За систему РЛС его называют «мини-Aegis». Основное вооружение представлено 5-дюймовой пушкой Mark 45, вышеперечисленными ракетами типа Haeryong, Haegung и Hongsangeo (также 16 корабельных установок вертикального запуска), противокорабельными ракетами Haeseong, лёгкими торпедами Chungsangeo, зенитным комплексом Phalanx CIWS и вертолётом (Super Lynx, либо AW159). Силовая установка гибридная. Экипаж 120 человек. Всего предполагается строительство шести кораблей этой серии. DAPA уже заявила о намерении поставлять данный фрегат в т.ч. на экспорт. Приоритетными для него рынками рассматриваются Юго-Восточная Азия, Ближний Восток и Южная Америка.

Самым инновационным боевым кораблём в составе ВМС Южной Кореи представляется эсминец проекта KDDX (Korea Destroyer Next-Generation), находящийся в н.в. ещё в стадии проектирования, которое должно завершиться к концу текущего года. Его водоизмещение составит 6500 тонн. Он станет первым боевым кораблём РК с электрической силовой установкой. На эсминце предполагается установить многофункциональную РЛС (корейский аналог Aegis) с фазированной антенной решёткой от комплекса L-SAM, который объединяет в себе радар S- и Х-диапазона и инфракрасную систему поиска и слежения (IRST), а также интегрированную мачту (I-MAST), сочетающую в себе функции РЭБ, обнаружения противника и связи, которая обеспечивает полный контроль пространства вокруг. Помимо традиционных для эсминцев видов оружия (артиллерийская установка, комплексы ПРО, крылатые и противолодочные ракеты, торпеды и пр.) рассматривается возможность установки на KDDX систем, требующих значительной энергетической мощности – рельсотрон, лазерная пушка. Контракт на строительство KDDX получила HD Hyundai Heavy Industries, которая к 2036 году должна построить 6 кораблей данного типа, которые обойдётся бюджету в 6 триллионов вон (4,4 миллиарда долларов). Общий объём финансовых затрат на проект, включая разработку, оценивается в 7,8 трлн вон.

В числе прочих проектов морской тематики можно отметить утверждённую DAPA программу создания к 2026 году вертолёта-тральщика для нужд военно-морских сил страны. Её стоимость составляет 347,7 млрд вон (271,4 млн долл.). Поскольку соответствующий контракт планируется подписать с Korea Aerospace Industries (KAI), то вероятнее всего базой для него станет разработанная РК модель вертолёта MUH-1 Marineon. Предполагается, что машины будут развёрнуты в составе вновь созданного подразделения к 2030 году. Задачей вертолёта данного типа станет защита основных портов и морских коммуникаций, поиск и обезвреживание с воздуха морских мин. Для этого он будет оснащён лазерной системой поиска мин (ALMDS), беспилотной системой обезвреживания (AMNS) и подводным автономным аппаратом для поиска мин (AUV). В общей сложности на эти цели выделено 970 млрд вон.

Также утверждён базовый план реализации проекта нового корабельного комплекса РЭБ на основе южнокорейских НИОКР и технологий. До 2036 года на него будет потрачено около 720 млрд вон.

Движение к беспилотникам - проект Navy Sea Ghost

Есть в багаже у южнокорейских конструкторов и инновационные разработки, такие как комбинированная пилотируемо-беспилотная боевая система Navy Sea Ghost, которая недавно что называется «вживую» была представлена публике во время Международной военно-морской выставки MADEX-23 в Пусане.

Её концепция предполагает объединение управляемых экипажем корабля и/или подводной лодки с различными типами беспилотных аппаратов - беспилотный надводный корабль (USV), беспилотный подводный аппарат (UUV), БПЛА (UAV), беспилотный автономный робот, беспилотный подводный аппарат для поиска мин (AUV), беспилотный аппарат для разминирования следующего поколения (EMDW) и пр.

Справедливости ради следует отметить, что корейцы не стали новаторами в этом деле, а позаимствовали концепцию ВМФ США по созданию «флота-призраков» (беспилотных кораблей-стэлс), получившей название UxS IBP, которая в н.в. проходит опытные испытания. В неё входят беспилотные корабли типа Sea Hunter и Sea Hawk, БПЛА RQ-20 Puma, дроны-катера MANTAS T-38.

Во время демонстрации возможностей системы Navy Sea Ghost группа беспилотных кораблей и дронов выступила в качестве первой волны осуществления десантной операции, уничтожив малые корабли противника и обеспечив плацдарм для высадки. За ними пошла вторая волна десанта в виде командного корабля, управляющего группами беспилотных кораблей и БПЛА вертолётного типа. Завершили высадку «традиционные» подразделения – десантно-транспортные вертолёты и скоростные десантные катера, доставившие основные силы. В качестве тестового корабля-матки использовался корабль 5-й минно-десантной флотилии ВМС РК.

Над проектом Navy Sea Ghost работают 12 оборонных компаний Южной Кореи – Hanwha Systems (поисково-разведывательные USV, способные двигаться со скоростью до 35 узлов, USV-матки, управляющие другими дронами), LIG Nex1 (ударные USV типа Haegeom-3, оснащённые пулемётом калибром 12,7 мм и управляемой ракетной установкой 2,75 дюйма, и Haegeom-5 – катер-разведчик), Marine Innotek, Geosonar, UMAC Air, Doosan Mobility, Preneu, Korea UAV, Marine Drone Tech, NEOTech (последние шесть UAV) и др.

Предполагается, что процесс создания боевой системы Navy Sea Ghost будет реализовываться в три этапа: «дистанционное управление» (установка беспилотных сил и средств на управляемые корабли), «полуавтономный тип» (беспилотные средства самостоятельно перемещаются в пределах оперативного района, установленного управляемыми кораблями, и выполняют ограниченный спектр задач), «полная автономность» (беспилотные силы и средства с ИИ самостоятельно принимают решения и реагируют на изменения обстановки в целях выполнения задачи, поставленной кораблём управления). Пока её ввод в эксплуатацию и принятие на вооружение предварительно запланированы на 2030 год.

К этому сроку в составе ВМС Южной Кореи должны появиться беспилотные подводные разведывательные аппараты, разработками которых в н.в. занимается ADD. На соответствующие НИОКР в период 2023-2027 гг. предусмотрено выделение из военного бюджета около 500 млн вон. Кроме того, южнокорейские инженеры работают и над созданием беспилотных ударных подводных аппаратов - как следующий этап.

Известно, что на текущий год запланированы испытания AUV и EMDW (срок завершения разработки 2027 год, занимается LIG Nex1), а с середины 2020-х гг. начнутся разработки разведывательных надводных дронов и корабельных БПЛА-разведчиков. В направлении беспилотников работают многие компании корейского ВПК. В частности, вышеуказанная LIG Nex1 помимо прочего также разрабатывает концептуальную модель сверхкрупного подводного беспилотного аппарата (XLUUV), предназначенного для ведения разведки, наблюдения и сбора информации, а также борьбы с подлодками противника, и беспилотный катер Haegeom-2. KAI создаёт корабельный БПЛА NI-500VT, а HD HHI ведёт разработку корабля контроля и управления беспилотными средствами, способного выполнять широкий спектр разведывательных задач с помощью UAV, USV, UUV в море, под водой и в воздухе.

Ожидается, что со временем беспилотные аппараты различных типов получат широкое применение в составе ВМС Р. Корея, поскольку прорабатывается идея создания к 2040 году отдельного Командования морских беспилотных сил, которое будет включать в себя подразделения надводных, подводных и воздушных дронов.

Вертолёты и авиационная техника

В развитии военно-промышленного комплекса Южной Кореи фиксируется устойчивый тренд к распространению импортозамещения и максимальной степени локализации производства вооружения и военной техники. Это касается и авиации.

Так, в декабре 2022 года оборонная компания KAI и Агентство программ оборонных закупок (DAPA) подписали соглашение стоимостью 302 миллиарда вон (235 млн долларов) на поставку в войска лёгких ударных вертолётов (проект LAH). В соответствии с ним, KAI, начиная с декабря 2024 года, передаст корейским военным десять единиц LAH. Компания также обеспечит комплексную поддержку своего продукта, включая обучение персонала и техническое обслуживание.

KAI LAH является вторым вертолётом, созданным Южной Кореей (не без внешней помощи со стороны Airbus Helicopters, основой для него стала модель H155), после многоцелевого KAI KUH-1 Surion (разработан при технической поддержке Eurocopter), производство которого началось в 2012 году. LAH призван заменить состоящие на вооружении устаревшие американские машины 500MD Defender и AH-1S Cobra. Он оснащён современным оборудованием, включая интеллектуальный многофункциональный дисплей, встроенный электронный картографический компьютер, систему автопилота, высокопроизводительный комплекс обнаружения и целеуказания, а также нашлемные дисплеи. Оружейный комплекс состоит из 20-миллиметровой турели, управляемых ракета класса «воздух-поверхность» и реактивных снарядов. На разработку проекта ушло около семи лет. Общий бюджет программы оценивается в 1,6 трлн вон (включая 400 млрд вон от европейской компании). В планах военных РК закупка порядка 200 таких вертолётов. На серийное производство LAH до 2031 года будет выделено 5,75 трлн вон.

Параллельно с LAH реализовывалась программа создания для него ракетного вооружения, результатом которой стала южнокорейская управляемая ракета класса «воздух-земля» Cheongeom (означает «Небесный меч», англоязычное название Tank Sniper – TAiper). В декабре прошлого года комплекс, стоивший военному бюджету РК 180 млрд вон (138 млн долл.), успешно прошёл оценку боевой пригодности. Ракета работает по принципу «выстрелил и забыл», а также оснащена технологией «выстрелил и обновил», позволяющей оператору переназначать цель уже после пуска. DAPA рассматривает возможность создания на базе Cheongeom противотанкового комплекса (ПТУР) для его установки на танки, БМП и иные платформы.

В конце октября 2022 г. DAPA объявила о заключении с KAI соглашения на реализацию проекта разработки «десантно-штурмового вертолётного комплекса для подразделений морской пехоты» (MAH). Его стоимость составляет 440 миллиардов вон (около 308 млн долл.), сроки реализации – до 2026 года. В соответствии с ним ожидается, что к 2031 году морская пехота РК получит около 20 машин данного типа. Планируется, что базой для нового вертолёта станет модель MUH-1 Marineon (морская версия Surion), на которую будет установлено бронирование и оружейный комплекс – турель и четыре узла подвески вооружения (для НУРС и ПТУР). Летательный аппарат должен совмещать в себе функции доставки сил к театру военных действий и огневой поддержки десанта.

Примечательно, что представители корпуса морской пехоты выступали против подобного направления реализации проекта, указывая на технические сложности и ограниченность возможностей «ударной версии» Marineon, первоначально заточенного исключительно под высадку десанта. Военные настаивали на необходимости обладания полноценным ударно-штурмовым вертолётом по типу американских AH-1Z Viper или AH-64 Apache, предлагая в т.ч. рассмотреть вопрос закупки последних. Однако власти страны решили иначе, рассчитывая в т.ч. на получение положительных экономических эффектов для собственной промышленности в виде создания рабочих мест, занятости производства и вероятных перспектив экспорта данной продукции.

Вместе с тем, Сеул не отказывается и от продолжения практики приобретения американской техники. В частности, весной 2021 года был подписан контракт на закупку у США 36 новых вертолётов AH-64Е Apache для замены устаревших AH-1S Cobra. Сумма сделки составляла более чем в 2,8 млрд. долларов. Они дополнят парк из 36 аналогичных боевых машин, купленных РК в 2013 году за 1,3 млрд. долларов.

Согласно последним данным, Р. Корея также планирует увеличить имеющееся число самолётов дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛО). В рамках программы Airborne early Warning-II (AEW-II) планируется до 2031 года дополнительно закупить за рубежом от двух до четырёх воздушных судов данного типа. При этом их характеристики должны быть выше, чем у уже эксплуатируемых в ВВС РК самолётов Boeing 737 AEW&C Peace Eye (E-7A, четыре единицы). Бюджет на эти цели до 2027 года составляет 3,9 трлн вон (3 млрд долл.).

Ведётся в Южной Корее и разработка самолёта радиоэлектронной борьбы (РЭБ). На проект, рассчитанный на период с 2024 по 2032 гг., заложено 1,85 трлн вон. Планируется создать «стационарный» комплекс (аппаратура установлена внутри, а не на внешних узлах подвески) на базе крупного транспортного или дальнемагистрального самолёта. С помощью него предполагается повысить совместные оперативные возможности и живучесть воздушных средств, обеспечить инструментарий для парализации и вывода из строя противовоздушной обороны противника, его систем управления и связи, а также получить средства сбора и анализа сигнальной информации об угрозах, исходящих от соседних стран.

В целях расширения транспортных возможностей ВВС РК Сеул намерен до 2026 года потратить 480 млрд. вон на приобретение четырёх крупных транспортных самолётов. В качестве потенциальных кандидатов рассматриваются американский Lockheed Martin C130J и европейский Airbus A400M.

В соответствии с договорённостями, достигнутыми в ходе визита в январе 2023 г. президента Юн Сок Ёля в Объединённые Арабские Эмираты (ОАЭ), южнокорейская KAI создаст в этой ближневосточной стране научно-исследовательский центр, на базе которого с местной компанией Tawazun Council займётся реализацией проекта совместной разработки многоцелевого транспортного самолёта. Подписанный MOU предполагает осуществление совместных инвестиций, проведение исследований, обмен и передачу технологий в целях создания транспортного самолёта, оснащённого турбореактивными двигателями, массовое производство которого предполагается наладить к 2035 году. Планируется, что машина будет способна развивать максимальную скорость в 850 км/ч и обладать дальностью полёта в 7000 км. Самолёт должен перевозить 120 обычных солдат и 80 бойцов спецназа, а также брать на борт до 30 тонн груза. Бюджет проекта оценивается примерно в 3 трлн вон.

Проекты для сухопутных сил и иные разработки

По результатам состоявшегося в конце мая т.г. заседания Комитета по реализации оборонных проектов DAPA утвердила план серийного производства 4-й серии основного боевого танка армии Р. Корея К2 Black Panther. В соответствии с этим решением с 2024 по 2028 гг. будет выпущено и передано в войска 150 танков, на что выделено 1,94 трлн вон. При этом предполагается установить на них силовую установку (пара двигатель и трансмиссия) собственного производства (производства HD Hyundai и SNT Dynamics). В н.в. используется немецкая автоматическая коробка передач, а корейская проходит испытания.

Осенью прошлого года ADD приступил к реализации проекта улучшения характеристик самоходной артиллерийской установки К-9 Thunder. Он рассчитан на пять лет – до августа 2027 года – и предусматривает создание сверхдальнобойной артиллерийской системы (возможное название – К-9А3), способной поразить цель на удалении свыше 80 км (в н.в. дальность действия К-9 составляет около 40 км). Бюджет проекта – 49,6 млрд долларов. Кроме того, планируется также разработать систему автоматического заряжания и дистанционного управления, что позволит увеличить скорострельность с нынешних шести до девяти выстрелов в минуту. Новшество предполагается установить на версию САУ К-9А2.

Ожидается, что успешная реализация проекта положительно отразится на обороноспособности РК, а также укрепит конкурентоспособность страны на мировом рынке вооружений. Так, известно, что США в рамках проекта ERCA (Extended Range Cannon) занимаются созданием САУ нового поколения XM1299 с дальностью стрельбы от 70 до 100 км. Соответствующие работы проводит Германия. Россия с новой установкой 2С35 также достигла дальности 70 км, а китайская САУ PL205 может нанести огневое поражение противнику на расстоянии в 53 км. Дальность действия северокорейских 170-мм САУ M1989 и 240-мм РСЗО M1991 составляет более 60 км.

В числе прочих разработок южнокорейского ВПК также хотелось бы выделить следующие проекты:

- создание к 2036 году собственного абсолютно нового комплекса тактических ракет класса «корабль-поверхность» (аналог одной из вариаций израильской ракеты LORA с дальностью до 400 км и высокой точностью), на что планируется потратить 610 млрд вон. В н.в. на вооружении флота РК есть схожая ракета под названием Haeryong («морской дракон»), однако она разрабатывалась как крылатая ракета большой дальности, поэтому её ударная мощь считается недостаточной;

- улучшение отечественной противокорабельной ракеты Biryong (стационарный комплекс) с целью разработки на её основе мобильной ракетной системы второго поколения (Guided Rocket-II) калибра 130 мм, предназначенной для обороны побережья от кораблей и десанта противника (аналог израильской Spike). Бюджет на её создание до 2033 года составляет 380 млн вон;

- создание отечественного высокоточного управляемого артиллерийского боеприпаса калибра 155 мм (аналог американского M982 Excalibur). На проект с 2024 по 2036 гг. будет выделено 440 млрд вон;

- разработка до 2026 года современной радиолокационной системы контрбатарейной борьбы. Она должна заменить в армии и корпусе морской пехоты комплексы TPQ-36 и TPQ-37. К концу 2020-х гг. предполагается развернуть в войсках порядка 20 таких установок. Соответствующий контракт стоимостью 30 млрд вон (23 млн долларов) заключён с LIG Nex1;

- работы ADD по созданию гиперзвукового оружия. Во второй половине текущего года предполагается приступить к сборке гиперзвуковых управляемых ракет класса «воздух-земля» с тем, чтобы в 2024 году провести испытание данного вида вооружения. Известно, что разработки ключевых технологий «гиперзвуковых летательных аппаратов», способных развивать скорость в 6120 км/ч и обладающих высоким потенциалом преодоления систем ПРО, продвигаются в РК опережающими темпами. В частности, южнокорейские военные также занимаются созданием гиперзвуковых крылатых ракет (HCM) и гиперзвуковых модулей на базе баллистических ракет (HGV). Согласно данным доклада Исследовательской службы Конгресса США (CRS), разработками гиперзвукового оружия в н.в. помимо США, России и КНР также занимаются Р. Корея и КНДР, Япония, Австралия, Франция и Германия;

- проект лазерного зенитного орудия (LBAAW Block-I). В апреле т.г. ADD провёл испытание комплекса, предназначенного для борьбы с БПЛА противника. По его результатам сделан вывод, что установка подходит для использования в полевых условиях - оружие выстрелило лазером 30 раз и поразило все 30 дронов, летевших на удалении в три километра. Серийное производство системы планируется начать в следующем году, как и её развёртывание в войсках.

Экспортное направление K-Defense

Усилия Сеула по развитию своего военно-промышленного потенциала направлены не только на укрепление обороноспособности и боевых возможностей национальных вооружённых, но и решают экономические задачи в виде расширения доли Р. Корея на мировом рынке вооружений и увеличения доходов от экспорта. С приходом к власти администрации Юн Сок Ёля тренд к позиционированию оборонной промышленности в качестве значимого драйвера роста экономики страны (концепция K-Defense) только усилился.

В частности, уже в ближайших планах руководства Южной Кореи достижение по итогам 2023 года рекордного показателя экспорта оружия и военной техники в 20 млрд долларов (прим. 26,126 трлн вон). В прошлом году РК получила от поставок продукции ВПК за рубеж максимально значительную за всё время сумму в 17 млрд долл. Стратегической целью Сеула заявлено занятие к 2027 году доли мирового рынка вооружений в размере более 5% и вхождение в четвёрку ведущих стран-экспортёров.

В интересах содействия решению вышеуказанных задач в структуре DAPA созданы две новых консультативных группы под названием Team Ship и Team H, которые будут отвечать за продвижение на внешние рынки южнокорейских военных кораблей (включая подлодки) и вертолётов. В их состав войдут представители минобороны, Объединённого комитета начальников штабов, отдельных родов войск, Научного института оборонных исследований, Корейского института планирования и развития оборонных технологий (KRIT), Оборонного агентства по технологиям и качеству (DTaQ), соответствующих компаний (HD HHI, Hanwha Ocean, KAI и др.).

Вновь образованные структуры дополнят систему из созданных в сентябре 2022 года трёх других схожих по своему назначению консультативных групп, курирующих экспорт боевых танков (Team K2), артиллерийских систем (Team K9) и лёгких истребителей-штурмовиков FA-50 (Team FA-50). Их появление призвано сформировать эффективную организационную структуру, деятельность которой призвана существенно расширить позиции РК в соответствующих нишах на глобальном рынке.

В апреле т.г. администрацией президента Р. Корея принято решение о создании межведомственного консультативно-координационного органа (условное название «K-Defense export control-tower»), который будет курировать реализацию стратегии экспорта продукции южнокорейского ВПК. В его состав войдут представители министерств обороны, иностранных дел, промышленности, торговли и ресурсов, Администрации программ оборонных закупок, Национальной разведывательной службы, армии, флота и военно-воздушных сил, а также оборонных компаний (LIG Nex1, KAI, Hanwha Aerospace, Hyundai Rotem и пр.). Задача новой структуры – стимулировать направление торговли оружием с тем, чтобы оно стало одним из драйверов роста экономики и экспорта страны. В числе ближайших целей – реализация ключевых проектов экспорта продукции корейского ВПК, таких как продвижение соглашения о взаимных оборонных закупках между США и Южной Кореей (RDP-A), получение и исполнение крупных контрактов с Австралией, Польшей, ОАЭ и другими странами.

В рамках мер поддержки компаниям ОПК правительство Южной Кореи планирует ежегодно выделять порядка 100 млрд вон (75,84 млн долларов) на нужды торгового финансирования субподрядчиков оборонной промышленности, которые сталкиваются с трудностями в получении денежных средств из-за высокой стоимости заимствований, играя при этом значимую роль в увеличении объёмов экспорта вооружений. Соответствующее соглашение подписано в начале апреля этого года между министерством промышленности, внешней торговли и ресурсов, DAPA и рядом корейских банков. Мера направлена на содействие росту продаж и расширению доли РК на мировом рынке вооружений и поддержку экосистемы отечественного ВПК.

Кроме того, в текущем году Сеул вложит 278,1 млрд вон в проекты НИОКР, которые будут осуществляться совместно частными компаниями и военными структурами. Бюджет на эти цели увеличился на 11% по сравнению с прошлым годом, что является самым высоким показателем за всё время. Данные научно-исследовательские проекты призваны укрепить обороноспособность РК и повысить конкурентоспособность её промышленности за счёт развития космических технологий, беспилотных летательных аппаратов, искусственного интеллекта и других передовых отраслей. К сентябрю предполагается выработать «дорожную карту» создания материалов и комплектующих, необходимых ВПК, и активизировать сотрудничество с зарубежными оборонными компаниями.

Министерство обороны РК также создаст при DAPA специальный инвестиционный фонд оборонной промышленности в размере 120 миллиардов вон (83,9 млн долл.), который будет оказывать поддержку малым и средним компаниям ОПК, специализирующимся на инновационных и перспективных разработках (ИИ, БПЛА и пр.). Ведомство ежегодно вплоть до 2026 года будет отбирать около 20 таким фирм, обладающих высоким потенциалом роста и развития экспорта, которые смогут получить всестороннюю поддержку в форме консультаций, финансовых ресурсов, а также исследований и разработок. Источником финансирования выступит Hana Bank, который в 2023-2025 гг. выделит на нужды фонда 60 млрд вон. Ещё 60 млрд вон будут привлечены за счёт частных инвесторов. Заниматься этим будет компания Korea Growth Investment, управляющая материнским и тремя дочерними фондами. Помимо этого военные РК будут оказывать постпродажные услуги странам, которые приобрели южнокорейское оружие и военные изделия, - от совместного обучения и подготовки технических специалистов до обмена ноу-хау и проведения операций в области их применения.

Автор: Павел Черкашин

Примечание:

Данная статья является отражением личных взглядов автора и может отличаться от точки зрения ARRC.