Канберра подтверждает приверженность к американоцентричной модели коллективной безопасности, выстроенной по принципу «ступицы и спиц». Австралия занимает место в ядре сразу двух малосторонних форматов взаимодействия по вопросам безопасности – QUAD и AUKUS, что делает страну чрезвычайно важным партнёром США на пространстве всего Индо-Тихоокеанского региона. Долгое время австралийское руководство исходило из интересов обеспечения безопасности только национальной территории. Однако сегодня центральным приоритетом является недопущение нарушения баланса сил в регионе, что обуславливает направление военного строительства и изменения в политическом поведении.

Канберра выходит за рамки

   В апреле текущего года Австралия обнародовала новую Стратегию национальной обороны. Ранее бывшие глава военного ведомства и командующий вооружёнными силами страны представили правительству секретный доклад о положении дел в сфере военной безопасности. Стратегия образца 2023 года направлена на достижение единообразия между намерениями и возможностями Канберры в области обороны, избегая при этом эскалации напряжённости в регионе.

    Центральная идея документа – формирование потенциала сдерживания и использование стратегии воспрещения доступа для удерживания противника на значительном удалении. В качестве цели провозглашаются защита мира и процветания, а также предотвращение неразрешимых противоречий и снижение риска конфликта. По словам министра обороны Ричарда Марлиса, «мы намерены изменить подход таким образом, чтобы ни один потенциальный агрессор не мог рассчитывать на то, что выгода от конфликта перевесит риски».

    Авторы утверждают, что Австралия вынуждена подстраиваться под стремительно меняющуюся стратегическую обстановку. В числе главных факторов – соперничество главных центров силы, снижение могущества и влияния США, появление новых угроз технологического характера, распространение ядерного оружия и нарастающая опасность глобальной катастрофы в случае просчёта или неверной оценки.

     Военная доктрина Канберры сегодня вышла за пределы непосредственно «Зелёного континента» и территориальных вод. Фактически, австралийское руководство заявляет о готовности снаряжать экспедиционные силы в случае возникновения опасности в пределах региона. Применение же вооружений предпочтительно на значительном удалении от национальных границ. Как указано в тексте, потенциальные угрозы обороноспособности Австралии возникают из соперничества главных мировых центров, потому страна всячески должна способствовать сохранению баланса сил в Индо-Тихоокеанском регионе. При этом также оправдано широкое применение дипломатических, политических и экономических инструментов.

Проецирование удара

     Австралийские военные признают, что шансы вторжения на территорию страны минимальны, и ни одно государство, скорее всего, таких планов не строит. Тем не менее, географическое положение более не является надёжной естественной преградой, особенно в сферах кибербезопасности, нарушения морских линий коммуникаций или же от ударов ракетным оружием большой дальности. В связи с этим Австралия должна быть в состоянии сдерживать любую агрессию, независимо от источника. Основные усилия стоит направить на воспрещение доступа, чтобы возможный ответ был достаточным аргументом против начала атаки. По замечанию Марлиса, «мы должны быть в состоянии создавать риски для противника вдалеке от наших берегов и обладать потенциалом проецирования удара (impactful projection)». 

    Новые цели и приоритеты Стратегии национальной обороны требуют пересмотра структуры Вооружённых сил и конкретных возможностей воинских формирований и боевых систем. Правительство следует рекомендации сдвигаться от концепции «балансирующей силы» в сторону «сфокусированной силы». Концентрация ударных возможностей достижима путём приобретения и развёртывания большего числа тяжёлых вооружений, включая артиллерию, танки и боевые бронированные машины, а также увеличения числа некоторых видов вооружений, например противокорабельных ракет и десантно-высадочных средств. Особое внимание целесообразно уделить Военно-морским силам, в особенности современным боевым надводным кораблям и подводным лодкам, оснащённым высокоточным ракетным оружием большой дальности, в том числе гиперзвуковым. Опорные военные базы и важные объекты инфраструктуры для действий в ИТР будут размещены на севере континента и могут использоваться зарубежными партнёрами.

     Согласно направлениям военного строительства, Вооружённые силы должны эволюционировать за счёт интеграции в пяти сферах: морской, сухопутной, воздушной, космической и киберпространстве. По всем обозначенным направлениям планируется достичь новых возможностей через широкое внедрение передовых технологий и прогрессивного опыта управления, снабжения, обеспечения и использования элементов ВС. Предприятия национального оборонно-промышленного комплекса сосредотачивают усилия на разработке и производстве образцов вооружений и военной техники с повышенными характеристиками, способными повлиять на расстановку сил. Министерство обороны будет планомерно проводить работу по поддержке инновационных проектов, таких как, например, подводный автономный многоцелевой аппарат «Призрачная акула» (Ghost Shark). Также Канберра планирует существенно увеличить объёмы собственного производства широкой номенклатуры боеприпасов, оборудования, снаряжения и амуниции для снижения зависимости от импортных поставок. В целях повышения безопасности будет сформирован стратегический резерв ГСМ для нужд флота, ВВС и армии.

Ставка - на коллективные усилия

   Стратегия национальной обороны уделяет пристальное внимание вопросам построения и укрепления партнёрства в регионе для снижения риска конфликта, а также повышения обороноспособности коллективными усилиями. Австралийское руководство открыто признаёт, что обеспечение военной безопасности страны невозможно в одиночку. По словам министра Марлиса, «наша внешняя политика идёт нога в ногу с военной, и такие взаимозависимость и взаимообусловленность делают Австралию сильнее и влиятельнее». Министр иностранных дел Пенни Вонг полагает, что «ни дипломаты, ни военные сами по себе не могут укрепить национальную мощь, потому правительству нужно использовать оба элемента». Примечательно, что ранее эксперты уже предупреждали официальных лиц относительно недопустимости развития только военного потенциала без должного политического, экономического и дипломатического сопровождения. Кроме того, важным инструментом, способствующим формированию мирного окружения и повышающим авторитет Австралии, служит содействие развитию в виде гуманитарной помощи, социальных инициатив и предоставления доступа к технологиям.

   Достаточно интересно, что стратегия предлагает увеличить финансирование деятельности министерства иностранных дел и торговли по осуществлению долговременной дипломатической поддержки деятельности в сфере обеспечения военной безопасности. Вместе с тем, позиции Канберры в Юго-Восточной Азии стремительно ухудшаются, так как ключевым партнёром для стран региона стал Пекин. Некоторые успехи есть в южной части Тихого океана, однако и там проявляют активность китайцы, что видно на примере заключения соглашения о сотрудничестве в сфере безопасности между Пекином и Соломоновыми островами.

    Австралийские официальные лица предпочитают не называть Китай противником в выступлениях и документах. Вместе с тем, трудно представить, что оснащение эсминцев крылатыми ракетами большой дальности, приобретение атомных субмарин, модернизация ВВС, предоставление военных объектов для нужд ВС США и Великобритании служат какой-то другой цели кроме содействия союзникам в комплексном сдерживании КНР. Потому неизбежна дальнейшая деградация двусторонних отношений с Пекином вне зависимости от дипломатических усилий и экономических инициатив, так как именно вопросы обеспечения военной безопасности сегодня для китайского руководства являются решающими.