НОВОСТИ: АНАЛИЗ АКТУАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ И ТЕНДЕНЦИЙ

     Резкое снижение рождаемости, которое в Корее началось ещё в 1990-е годы, начинает оказывать влияние на ситуацию в высшем образовании страны. Менее престижные (в основном – провинциальные) вузы всё сильнее страдают от недостатка студентов. Некоторые из них закрываются. Кризис провинциальных университетов оказывает негативное влияние на местную экономику, способствует отъезду молодёжи и ещё более усугубляет демографическую ситуацию на местах.

Низкая рождаемость опустошила корейские вузы

     Как известно, в последние годы Корея отличается рекордной низкой рождаемостью. Всего лишь 60 лет назад, то есть на памяти большинства корейцев старшего поколения, Южная Корея была, наоборот, страной с исключительно высокой рождаемостью: у среднестатистической кореянки тогда было 6 детей. К началу 1980-х годов рождаемость снизилась до уровня простого воспроизводства населения – 2,2 ребёнка на женщину, а с конца 1990-х она на какое-то время стабилизировалось на уровне 1,2 ребёнка на женщину – очень низком по меркам любой страны. Впрочем, в последние годы рождаемость вновь резко ушла вниз и сейчас общий показатель фертильности в Корее является самым низким в мире – 0,81 рождения на женщину в 2021 году.

     Ситуация эта вообще не имеет прецедентов в мировой истории: пока ещё ни одна страна в мире не сталкивалась со столь низкой рождаемостью. Ожидается, что происходящие демографические перемены станут ощущаться в самых разных сферах повседневной жизни лет через 10-15, но в некоторых областях перемены ощутимы уже сейчас. Первыми новую ситуацию почувствовали в сфере образования: сначала начальные и средние школы, а в последнее время – и вузы столкнулись с острейшей нехваткой учащихся и студентов. В последние годы в Корее в вузы начинали поступать представители первого поколения эпохи малой рождаемости, то есть корейцы, родившиеся после 2000 г., в те времена, когда два корейских родителя обычно производили на свет только одного ребёнка. В 2010 году в вузы Кореи поступило 739 тысяч человек, а в 2021 году – 598 тысяч, и демографы считают, что снижение числа абитуриентов сейчас только начинается.

Главные пострадавшие – провинциальные университеты

     Однако показательно, что от демографических проблем корейские вузы страдают в очень разной степени, причём основную роль тут играет то, где располагается данный университет (подавляющее большинство корейских вузов с 4-летним циклом обучения считается «университетами»).

    В привилегированном положении оказались университеты «Большого Сеула» или, выражаясь точнее, Сеульской агломерации, которую в Корее обычно именуют «столичной зоной». Центром её является корейская столица, но в последние 20-30 лет Сеул сросся со своими пригородами, которые формально в состав столицы не входят – Инчхон, Сувон, Пундан, Ильсан и т.д. В результате слияния Сеула и соседних городов и образовалась огромная агломерация, соединённая линиями метрополитена и густой сетью общественного транспорта. В этом мегаполисе сейчас проживает около 25 млн человек, то есть половина всего населения страны.

     Особенностью Кореи является строгая иерархия вузов. Понятно, что во всех странах есть вузы престижные и не очень. Однако для Кореи характерна жёсткая пирамида, на вершине которой находится Сеульский государственный университет. Несколько уступает ему по престижу группа ведущих столичных вузов (в частности, университеты Ёнсэ и Корё). Для корейского вуза и его студентов очень важно, на каком месте в неофициальном (но всем хорошо известном) общенациональном рейтинге находится данный университет – от этого сильно зависят перспективы трудоустройства и карьеры. При этом подавляющее большинство университетов, занимающих ведущие позиции в рейтинге, находятся в Сеуле или его округе, то есть в «столичной зоне».

     В 2022 году на одно место в вузах «столичной зоны» было подано 14,33 заявления, а на одно место в вузах за пределами «столичной зоны» приходилось 5,72 заявлений. Эти цифры, впрочем, надо интерпретировать с учётом того, как работает система вступительных экзаменов в Корее. В её основе лежит общенациональный экзамен, который в целом похож на российский ЕГЭ. При этом каждый абитуриент имеет право подавать документы одновременно в шесть вузов – и почти все абитуриенты этим правом пользуются. Таким образом, чтобы получить привычный россиянам показатель конкурса, указанные выше цифры надо разделить на 6. Если проделать эту нехитрую операцию, то получается, что в привычных россиянам показателях конкурс в столичных вузах составляет 2,39 человека на место, а в вузах за пределами «столичной зоны» уже наблюдается недобор – там средний конкурс составил 0,95 человека на место.

  Всё более массовый характер приобретает отток наиболее способных студентов из провинциальных вузов в вузы столицы. В новой ситуации студенты, поступив в вузы, находящиеся поблизости от их дома, быстро приходят к пониманию того, что ни диплом этих вузов, ни полученные там знания не помогут им в будущем. Поэтому наиболее талантливые и мотивированные предпочитают перебираться в вузы столицы – даже в тех случаях, когда для этого им необходимо пересдавать вступительные экзамены.

     Ситуацию усугубляет и отток наиболее способных профессоров. Столкнувшись с серьёзным финансовым кризисом, провинциальные вузы, как правило, не могут обеспечивать своему профессорско-преподавательскому составу необходимого уровня исследовательской инфраструктуры (оборудование лабораторий, подписка на зарубежные журналы и базы данных и т.д.). Имеющиеся у них деньги уходят на то, чтобы изо всех сил привлекать и удерживать студентов. В этой обстановке молодой профессор, получив работу в провинциальном университете, быстро понимает, что заниматься исследованиями ему там будет практически невозможно – а в том случае, если у него не будет серьёзных научных достижений, его карьерное продвижение также будет затруднено.

     В результате у провинциальных вузов всё больше формируется репутация отстойника, в котором оказываются наименее способные и наименее трудолюбивые профессора и студенты. Эта репутация, в свою очередь, сказывается на перспективах трудоустройства: отделы кадров крупных фирм во многих случаях просто не хотят иметь дела с выпускниками провинциальных вузов, заведомо считая их ущербными. В результате возникает замкнутый круг.

     В новой ситуации наиболее талантливые и целеустремленные студенты стремятся либо вовсе не поступать в провинциальные вузы, либо, поступив туда и проучившись там некоторое время, перебираются в Сеул. Впрочем, многие из руководителей провинциальных вузов считают, что в обозримом будущем щедрая поддержка со стороны местных бюджетов, скорее всего, прекратится: она не даёт ощутимого эффекта.

Борьба за выживание 

     Высшее образование в Южной Корее является платным, но активно субсидируется государством, причём относится это и к частным вузам, которых в Корее большинство. При этом на протяжении уже 14 лет, начиная с 2008 года, южнокорейским вузам запрещено повышать плату за обучение – и запрет этот, скорее всего, станет вечным (касается он только студентов, являющихся гражданами Кореи). Если верить оценкам Всемирного Банка, 1000 вон 2008 года по своей покупательной способности соответствуют 1336 вонам 2021 года, так что за это время инфляция уже съела около трети реальной стоимости платы за обучение, и процесс этот будет продолжаться.

     В результате плата за обучение, которая всего лишь 10 лет назад составляла примерно 65% суммарных доходов частных университетов, сейчас приносит частным университетам 54% их доходов. Вузы всё сильнее зависят от субсидий из центрального и местных бюджетов, а размер этих субсидий определяется, в первую очередь, числом студентов.

     В попытках как-то найти дополнительные финансовые средства, южнокорейские вузы (не только провинциальные, но иногда столичные) активно привлекают студентов-иностранцев, на которых не распространяется запрет на повышение платы за обучение. Большую часть среди них составляют граждане Китая и Вьетнама. Во многих вузах не особо беспокоятся по поводу успеваемости этих студентов, главное – чтобы они платили деньги.

     Однако главным источником доходов всё-таки является бюджетное финансирование, и добиваются его увеличения ректораты всеми мыслимыми способами. В некоторых случаях речь идёт и о прямом жульничестве: некоторые вузы формально зачисляют в студенты членов семей профессорско-преподавательского состава, среди которых временами попадаются и граждане весьма преклонного возраста. Это необходимо, чтобы улучшить статистику, выполнить план приёма, и получить больше субсидий, на которых, как уже говорилось, во всё большей степени держится экономика южнокорейских университетов (размеры субсидий силон зависят от числа студентов). В одном из вузов в провинции Канвон, как приказала проверка, зачислили на обучение 170 таких «мёртвых душ».

     Тем не менее эти меры не всегда помогают. В последние годы всё более обычным явлением в Корее становится закрытие провинциальных вузов – тех из них, которые являются наиболее убыточными. На протяжении последнего десятилетия (2012-2021) в Корее было закрыто 15 убыточных вузов. Последней жертвой кризиса стал Университет Восточного Пусана, который закрылся 31 августа 2020 года, просуществовав почти полвека. Студенты его были переведены в несколько других вузов, так что особых проблем с получением дипломов у них не возникло, но одним вузом в Пусане стало меньше.

     Кризис провинциальных вузов создаёт своего рода замкнутый круг. Значительная часть молодёжи, не имея в своём родном городе или уезде шансов на получение образования, предпочитает заранее покинуть родные места, и, если это только позволяет семейная и финансовая ситуация, перебраться поближе в «столичную зону» или, по крайней мере, в какой-то из крупных городов за её пределами. Понятно, что отъезд молодёжи самым негативным образом сказывается на демографической ситуации в провинции, ещё более усугубляя и без того её непростое положение.