Нарастающий экономический кризис в Пакистане чреват политическими сложностями не только для страны, но и для Южной и Центральной Азии. Новое правительство Шахбаза Шарифа, пришедшее к власти на волне растущих долгов, пока не в состоянии улучшить ситуацию. Сложности множатся также из-за давления со стороны США, которые явно не желают увеличения влияния КНР на Пакистан, а также развития отношений между Исламабадом и Москвой. На этом фоне всё отчётливее становятся параллели ситуации в Пакистане со Шри-Ланкой, где проблемы в экономике привели к смене правительства.

Причины кризиса

    Современное состояние экономики Пакистана характеризуется стремительным ростом уровней безработицы и инфляции. Продолжается обесценивание пакистанской рупии по отношению к американскому доллару, что чревато истощением национальных резервов. Как полагают некоторые аналитики, «перегрев» пакистанской экономики произошёл также из-за масштабных китайских инвестиций, однако этот тезис слабо подкреплён фактурой. Скорее всего, главными причинами кризиса стали всё же ошибки в регулировании и управлении, неграмотное планирование, политическая нестабильность, включая ухудшение отношений с соседними странами, а также общей геополитической обстановки.

     Предыдущее правительство премьер-министра Имран Хана, находившееся у власти с 2018 года, уделяло основное внимание вопросам стабильности собственных внутренних позиций, а также военной безопасности. После отставки кабинета в апреле 2022 года у Исламабада резко осложнились отношения с Саудовской Аравией и Турцией, поддерживавших режим Хана.

     Традиционный и «всепогодный» партнёр Пакистана – Китай – начал пересмотр собственных планов реализации стартовавшего в 2015 г. Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК), которая явно замедлилась как раз из-за несостоятельности экономической политики предыдущего кабинета. Опорой для построения маршрута в рамках китайской стратегии «Пояса и пути» выступает глубоководный порт Гвадар на побережье Оманского залива в провинции Белуджистан на юго-западе Пакистана. Однако по мере осложнения внутриполитической ситуации и углубления экономических сложностей в Пакистане в экспертной среде крепнут опасения, что проект строительства  Гвадара не будет реализован. Существует также возможность повторения сценария ланкийской Хамбантоты, где КНР получила исключительные права аренды на 99 лет из-за невыполнения правительством долговых обязательств.

Американский след

     Смена власти в Пакистане произошла после вотума недоверия Хану со стороны парламента и развала коалиции из партий «Движение за справедливость» и «Движение Муттахида Кауми» как итога борьбы различных политических группировок. Победу фактически одержали традиционно сильные кланы Шариф и Бхутто, представляющие «Пакистанскую мусульманскую лигу» и «Пакистанскую народную партию», а премьер-министром стал Шахбаз Шариф.

     Нельзя исключать вмешательства во внутренние дела Пакистана и США, которые были недовольны чрезмерной независимостью Исламабада и особенно развитием связей с Пекином и Москвой. Примечательно, что замгоссекретаря США по делам Центральной и Южной Азии Дональд Лу рекомендовал пакистанским властям отменить всё же состоявшийся визит Имран Хана в Россию в феврале 2022 года, а вскоре после возвращения лидера началась смена власти в стране.

     Отношения с США по-прежнему остаются на крайне низком уровне. Главный повод для недовольства Вашингтона – политическая и военная поддержка Исламабадом движения «Талибан», которое в итоге смогло взять под контроль территорию Афганистана и фактически вынудить американцев к бегству. Поездка Хана в Россию, которая также устанавливает тесные связи с талибами, вероятно, стала для американцев последней каплей. Соответственно, и бывший премьер-министр в СМИ и публичных выступлениях стал обвинять в своей отставке Вашингтон, который инициировал заговор и переворот. Хан сделал ставку на популярные в пакистанском обществе антиамериканские настроения, и это сработало в виде массовых акций в его поддержку в различных районах страны. А например, в самом многонаселённом штате Пенджаб его партии удалось набрать большинство голосов на местных выборах.

     Для политической жизни Пакистана характерно сильное влияние армии и сил безопасности на происходящие процессы. Фактически ни одно правительство не могло удержаться у власти, если не получило одобрения или вошло в конфликт с военной элитой страны. Вместе с тем чрезмерное влияние армии и полиции в ряде случаев негативно сказывалось на экономическом развитии и проведении реформ. Склонность правящей верхушки и военных поддерживать различные экстремистские группировки привела к включению Пакистана в ряд санкционных режимов, в частности по линии Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (Financial Action Task Force). Подобные ограничительные меры существенно сократили число возможных международных партнёров и затруднили экономическое сотрудничество, что негативно отразилось и на благосостоянии населения страны.

Повторение Шри-Ланки или кто-то поможет?

    Таким образом правительство Шарифа столкнулось с тяжёлым наследием независимой деятельности предшественника и множеством нерешённых проблем. В настоящее время ведутся переговоры с Международным валютным фондом о предоставлении займа в 2 млрд долл., однако одним из условий является стабилизация политической ситуации. Власти пытаются также сократить государственные расходы за счёт поднятия цен на энергоносители и повышения эффективности сбора налогов. Такие меры крайне непопулярны в обществе и ведут к ещё большей нестабильности, равно как и существенно ухудшают позиции правящей «Пакистанской мусульманской лиги» на парламентских и местных выборах осенью 2022 года. Кроме того, долг Исламабада перед МВФ и так значителен, что свидетельствует о том, что выход всё же не в использовании заёмных средств, а в правильном регулировании экономики.

     По мере углубления кризиса в Пакистане всё более явными становятся параллели со Шри-Ланкой, где в ходе массовых волнений сменилось правительство, поставившее страну на грань экономического коллапса. У Исламабада наблюдаются явные сложности с приобретением топлива и продовольствия в силу нехватки валютных средств и стремительно обесценивающейся рупии. В таких условиях нельзя исключать новой волны недовольства и протестных акций против политики правительства Шарифа. 

     Нестабильность в Пакистане рискует вызвать очередной виток конфликта с Индией, поскольку военные вполне могут попытаться переключить внимание избирателей на «внешнего врага». Кроме того, кризисные явления способны распространиться на Афганистан и негативно отразиться на позициях талибов, пытающихся наладить взаимодействие с соседними государствами и стабилизировать ситуацию в стране.

     Вероятно, наибольшим положительным потенциалом воздействия на положение дел в Пакистане обладают КНР, Россия и Индия. Вместе с тем экономические инструменты будут наиболее эффективны только при налаживании продуктивного диалога между пакистанским руководством и Пекином, что пока не очевидно. Индийские возможности сводятся скорее к сохранению благоразумия и поддержанию диалога с Исламабадом для недопущения конфликта. Россия, скорее способна использовать участие Пакистана в ШОС, а также интерес к вхождению в БРИКС для встраивания данной страны в систему внешнеэкономических связей и многосторонние форматы сотрудничества, однако достижение эффекта от таких мер возможно только через продолжительное время.