Прозвучавшее заявление США о том, что они решили устроить дипломатический бойкот Олимпиаде-2022 в Пекине, поставило Сеул в непростое положение. Хотя Вашингтон сказал, что союзники сами будут решать, следовать этому примеру или нет, но позиция «старшего брата» ясна, а потому «младшим» невозможно это не учитывать. В Южной Корее же чиновники «вертятся ужом», стараясь выкрутиться из сложной ситуации, дойдя до того, что начали выдавать такие интерпретации высказываний своего президента, которые совершенно меняют первоначальный смысл слов.

США бойкотируют, а Южная Корея – нет?

     Если верить словам представители Государственного департамента США, сказанным 6 декабря, то США уведомили заранее своих союзников о плане провести «дипломатический бойкот ОИ-2022», обвинив Китай в нарушении прав человек. Даже если уведомление и было, то на следующий день на брифинге в МИД Республике Кореи (РК) местные чиновники всё равно чувствовали себя не очень уютно, когда журналисты накинулись на них с вопросом: «А что Сеул будет делать в этой связи?» Суть длинных и обтекаемых ответов в итоге можно было свести к фразе: «Пока сами не знаем».

     Казалось бы через неделю южнокорейский президент положил конец всем сомнениям, когда впервые затронул эту тему, но при этом весьма недвусмысленно обозначил позицию. Когда 13 декабря во время визита Мун Чжэ Ина в Австралию журналисты попросили его лично озвучить позицию по «дипломатическому бойкоту Олимпиады в Пекине», то президент сказал: «Мы не рассматриваем вариант бойкота Олимпиады». Он также добавил, что США от них и других союзников не требовали присоединяться к бойкоту, а Китай важен Южной Корее для укрепления мира на Корейском полуострове.

     Эти слова Мун Чжэ Ина, которые были сказаны «под запись» и при этом им самим лично, были восприняты как СМИ, так и экспертами в качестве окончательной позиции Сеула – «Мы в Пекин поедем». Соответствующие заголовки типа «Южная Корея не будет бойкотировать Олимпиаду-2022» появились в самых разных изданиях, а Китай официально поприветствовал данный подход.

Дипломатические сложности корейской грамматики

     Однако буквально через три дня после высказывания Муна официальные представители МИД РК выдали совсем иную трактовку слов своего лидера, ударившись в нюансы корейской грамматики, вконец запутав и себя и журналистов.

     16 декабря в ходе очередного брифинга в МИД РК в Сеуле репортеры вновь подняли тему «бойкота Олимпиады», попросив пояснить, почему президент Мун теперь четко сказал, что участия в бойкоте не будет. Ответ дипломата оказался несколько неожиданным: «Президент Мун не сказал, что «не рассматриваем вообще», а сказал лишь, что «не рассматриваем в данный конкретный момент».

     Стоит отметить, что перевод на русский не может полностью передать те тонкости, на которых пытается развернуть свою позицию корейский дипломат. Чиновник, беседуя с журналистами о словах Мун Чжэ Ина, использовал две несколько разные грамматические конструкции корейского языка, одна из которых говорит о действии вообще, другая же подчеркивает наличия действия в конкретный момент.

     Чиновник добавил, что «по бойкоту» в Сеуле пока вообще ничего не решили, а потому нельзя говорить о готовой позиции. «Сейчас ничего нет определенного по поводу участия нашей делегации. Позже, когда будет проведен общий анализ всех факторов, решение будет принято, но пока время-то еще есть…», - процитировали несколько СМИ слова сотрудника МИД РК на условиях анонимности. Тут сразу надо подчеркнуть, что оборот «сотрудник МИД на условиях анонимности заявил в ходе брифинга» в СМИ Кореи используется, когда что-то говорит абсолютно конкретный и уполномоченный делать заявления чиновник, а не какой-то таинственный источник, высказывающий свою личную позицию или мнение. То есть это официальная позиция правительства.

Скорее всего - «пока не решили»

     В итоге получается, что теперь позиция Сеула от «президентского» «мы не участвуем в бойкоте» сместилась в сторону «дипломатического» «мы ничего пока не решили». Разница весьма существенная. Сами местные корейские журналисты, которые являются носителями языка, отмечают, что началось скорее какое-то непонятное жонглирование словами с попыткой «отыграть назад» высказывания президента.

     При вопросе 13 декабря Мун Чжэ Ину было понятно, что имеется в виду, и его ответ был весьма четкий, без попыток скрыться за нюансами корейской грамматики. Хотя действительно, в своих словах Мун применил грамматическую конструкцию, которая подчеркивает конкретный текущий момент, но часто она используется и для объяснения действия вообще. Кроме того, своими дальнейшими словам, в которых Мун подчеркнул важность Китая для Сеула в качестве главного торгового партнера, а также участника по диалогу на Корейском полуострове, президент РК однозначно дал понять о необходимости учитывать мнение именно Пекина, что было истрактовано как намерение Сеула принять участие в Олимпиаде без бойкота.

     Примечательно, что косвенно и США оспорили другую часть высказываний слов Мун Чжэ Ина о том, что «США не просили о присоединении к бойкоту». Как сообщила южнокорейская газета «Тона Ильбо», ссылаясь на слова представителя Госдепартамента, Вашингтон «четко и ясно сообщил и согласовал своё решение со странами-союзниками и партнерами». То есть южнокорейцы прекрасно понимают, чего от них хотят американцы, а последние не особо это и скрывают, хотя не хотят это выставлять как явное давление.

     По мнению корейских экспертов, вся эта ситуация с «грамматикой заявлений президента» скорее всего является неким отражением споров, которые сейчас идут между разными ведомствами Южной Кореи по поводу оптимального подхода Сеула в связи с заявлением Вашингтона о бойкоте. С одной стороны, есть соображения экономики, геополитики, а также собственно олимпийского движения: предыдущие зимние Олимпийские игры были в Южной Корее – в Пхенчхане, а потому корейцам не хотелось бы устраивать бойкоты китайцам, но с другой – есть позиция США, которые хотя и «оставили на усмотрение» союзников, но дали однозначно понять, чего они хотят. Не случайно, ряд наиболее близких США стран, включая Австралию, Новую Зеландию, Канаду и Великобританию, немедленно заявили о присоединении к бойкоту.

     Правда пока Сеул, что говорится, «еще держится». По крайней мере в официальной системе ОИ-2022 указано, что от Южной Кореи будет официальная делегация во главе с министром спорта. Это означает, что бойкот пока не объявлен. Вопрос в том, является ли эта позиция Сеула окончательной.