2 сентября 2021 г. оборонное ведомство Республики Корея опубликовало среднесрочный план развития вооружённых сил страны на период 2022-2026 гг. Документ определяет основные направления реализации военной политики в рамках концепции «военной реформы 2.0». Анализ этого плана позволяет понять то, в каком направлении руководство РК намерено развивать свою армию: она должна продолжать сокращаться в численности, но при этом наращивая свою огневую мощь и повышая технологическую оснащенность. Особое внимание обращено на развитие ударных ракетных сил.

Ключевые моменты ближайшей «пятилетки военных РК»

   Согласно обнародованному достаточно подробному среднесрочному плану развития Вооруженных сил Республики Корея на ближайшие пять лет (2022-2026 гг.), который является составляющей общей стратегии «военной реформы 2.0», основной акцент предполагается сделать на следующих аспектах:

   - реструктуризация родов войск в соответствии с требованиями текущей обстановки в регионе и демографической ситуацией в стране;

  - улучшение условий несения службы и социального обеспечения военнослужащих;

     - развитие и дальнейшее совершенствование ракетного потенциала;

     - расширение возможностей ведения технической разведки, сбора информации средствами космического наблюдения;
   - продолжение работы по созданию эшелонированной системы защиты и предупреждения о ракетно-артиллерийском нападении;

     - разработка новых видов вооружений и модернизация имеющихся образцов;

     - научно-исследовательские разработки.

Военный бюджет РК опередит расходы на оборону РФ и, возможно, Японию

     Согласно представленным данным, в течение следующих 5 лет Сеул выделит на вышеуказанные цели в общей сложности 315,2 трлн. вон, что на 14,5 трлн. больше, чем было предусмотрено в предыдущем пятилетнем плане развития национальных вооружённых сил Южной Кореи, рассчитанном на период 2021-2025 гг. Среднегодовой темп роста нового военного бюджета РК составит 5,8%. Из них 106,7 трлн. вон пойдёт на укрепление обороноспособности, включая разработки и закупки новых образцов вооружений, 208,5 трлн. вон – на управление военными силами (расходы на содержание и т.п.). Средний годовой прирост оценивается на уровне 8,3% и 4,5% соответственно.

     С разбивкой по годам размер ассигнований выглядит следующим образом: 2022 г. – 55,5 трлн. вон (17,5 и 38 трлн.), 2023 г. – 59,3 трлн. вон (19 и 40,3 трлн.), 2024 г. – 63,4 трлн. вон (21,2 и 42,2 трлн.), 2025 г. – 67 трлн. вон (23,6 и 43,4 трлн.), 2026 г. – 70 трлн. вон (25,4 и 44,6 трлн.).

     В результате уже в 2022 г.  оборонный бюджет Республики Корея превысит российский, а после 2023 г. может превзойти военные расходы Японии при условии сохранения у последних прежних средних темпов роста на уровне 2-3%. Для сравнения, данные запланированных Сеулом и Токио расходов на 2022 год составляют 55,5 и 58 трлн. вон соответственно.

Меньше общая численность, но больше женщин и техники

     Примечательно, что в новом среднесрочном военном плане Республики Корея никак не обозначен вопрос получения Сеулом права оперативного командования армией в случае военного времени (OPCON). Вместе него акцент сделан на завершении «военной реформы 2.0», призванной модернизировать армейскую структуру в интересах построения профессиональных вооружённых сил, ориентированных на использование современного оружия и технологий.

   Для достижения поставленной цели к 2026 году планируется сократить количество военнослужащих с 530 до 500 тыс., что должно компенсироваться ростом их компетенций, а также широким внедрением передовых технологий. При этом на 6000 чел. должно увеличиться число офицеров и представителей младшего командного состава – до 202 тыс. человек (40,5% от общей численности войск).

     Соответствующие мероприятия коснутся преимущественно подразделений сухопутных войск, численность которых станет равняться 365 тыс. человек (в н.в. 395 тыс.). Предполагается расформировать 2 бригады (останется 6 вместо 8) и 2 дивизии (33 вместо 35), создать бригаду ракетных войск, дивизию быстрого реагирования, а также командование наземных операций. Нововведения призваны обеспечить большую мобильность армии, увеличить её возможности оперативного реагирования и расширить театр военных действий.

    Численность военно-морских сил и корпуса морской пехоты останется неизменной – 70 тыс. человек. При этом структура подразделений претерпит определённые изменения. В 2025 году появится командование мобильного флота, состоящее их трёх флотилий, ядром которых станут эсминцы с системой ПРО Aegis. Его задачей станет защита морских транспортных маршрутов и коммуникаций за счёт расширения зоны оперативной ответственности вплоть до открытого океана. Также будет сформировано командование морской авиации, куда войдут все морские патрульные самолёты и вертолёты. С учётом планов развития амфибийно-десантной компоненты и сил специальных операций в декабре т.г. внутри корпуса морской пехоты будет создано самостоятельное авиационное подразделение.

     Штатная численность военнослужащих ВВС сохранится на уровне 65 тыс. человек. В рамках курса Южной Кореи на расширение космической и спутниковой программ в их составе появится авиакрыло разведки.

    В таких сферах как техническое и социальное обслуживание, снабжение, управление, образование и прочее предполагается существенно увеличить долю гражданского персонала – до 62 тыс. чел. (в н.в. 53 тыс.). Это должно обеспечить рост профессионализма военных, позволяя им сконцентрироваться на выполнении своих прямых обязанностей.

     Примечательно, что несмотря на получившую широкую огласку в текущем году тему сексуального насилия и домогательств в армии Южной Кореи в отношении женщин-военнослужащих (455 случаев за 2020 г.) Сеул намерен увеличить число последних до 8,8 % (в 2017 г. – 5,9%).

Кормить обещают лучше, а платить - больше

     В целях популяризации военной службы власти РК планируют поэтапно повышать уровень доходов солдат. В частности, в 2022 году денежное довольствие сержанта составит 676 тыс. вон (50% от размера минимальной заработной платы), а к 2026 г. предполагается его увеличить до 1 млн. вон (ок. 880 долл. США). При соблюдении ряда условий появится возможность получить при увольнении со службы выходное пособие в размере 10 млн. вон. Субсидия на цели саморазвития, такие как изучение иностранных языков, получение специальности, квалификации и пр., достигнет 120 тыс. вон. В полном объёме будет компенсироваться плата за обучение на заочных университетских курсах. Государство покроет 94% медицинских расходов (в н.в. 70%) в случае обращения военнослужащего за помощью в частную клинику.

     Улучшатся бытовые, социальные и иные условия несения службы. Так, стоимость суточного рациона питания вырастет с 11 тыс. (2022 г.) до 15 тыс. вон (2026 г.). К 2025 году для того, чтобы обеспечить комфорт и выполнение всех санитарных требований казарменные помещения будут полностью переоборудованы и оснащены кроватями (сейчас показатель составляет 92,1%). Материальная компенсация переподготовки резервистов (срок 3 дня и 2 ночи) в течение следующих 5 лет вырастет с 47 до 133 тыс. вон.

     К 2026 году планируется разработать 10 видов систем тренировки и обучения на основе технологий дополненной (AR) и виртуальной (VR) реальности, а также довести до 13 количество полигонов уровня дивизии.

Главное – ракеты

     Ключевым элементом среднесрочного плана развития Вооружённых сил Южной Кореи на период 2022-2026 гг. выступает разработка новых систем и образцов ракетного оружия. Последнее стало возможным благодаря итогам майских американо-южнокорейских переговоров на высшем уровне. Напомним, тогда президенты США и РК Джо Байден и Мун Чжэ Ин договорились о прекращении действия двустороннего соглашения, накладывающего на Сеул ограничения в плане создания, обладания и использования технологий баллистических ракет (руководящие принципы по ракетам, BMRG).

     В этой связи, под предлогом нейтрализации ракетно-ядерной угрозы со стороны КНДР Р. Корея намерена в течение следующих 5 лет существенно нарастить свой ракетный потенциал. При этом акцент планируется сделать на следующих проектах:

     - разработка баллистической ракеты класса «земля-земля» увеличенной мощности, вплоть до сопоставимой с тактическим ядерным оружием, с массой боевой части в 3 и более тонн – условное наименование Hyunmoo – 5. Её основной целью должны стать ключевые объекты военно-административной инфраструктуры КНДР (командные пункты, бункеры, укрепления, шахты ракет, туннели, стратегические подземные сооружения и т.п.). Предполагаемая дальность действия - 350-400 км. При этом на текущий момент у Сеула уже есть ракета Hyunmoo – 4 с дальностью полёта 800 км и массой боеголовки 2 тонны, которая находится на этапе испытаний;

     - усовершенствование и принятие на вооружение баллистической ракеты для подводных лодок (БРПЛ) собственной разработки. Работа в данном направлении ведётся уже достаточно продолжительное время и находится на завершающей стадии. В частности, 1 и 15 сентября ВМС Южной Кореи под руководством специалистов научного института оборонных исследований (Agency Defence Development) осуществили успешные запуски из подводного положения с борта новейшей субмарины Dosan Ahn Chang (KSS-III) водоизмещением 3000 тонн БРПЛ типа Hyunmoo  – 4-4 (вариация Hyunmoo – 2B с дальностью полёта 500-800 км). После проведения серии из нескольких тестов, подтверждающих её надёжность и соответствие требуемым параметрам, в начале 2022 года предполагается пустить ракету в серийное производство (78 единиц) с последующим принятием на вооружение во второй половине следующего года. Ожидается, что носителями БРПЛ выступят 9 самых современных субмарин РК типа KSS-III Batch-I и Batch-II (в стадии разработки);

     - создание высокоточного ракетного комплекса с уровнем попадания в цель в пределах нескольких метров на основе крылатой ракеты Hyunmoo – 3, оснащённой 500 кг боеголовкой, с дальностью действия 350-400 км.

Военная разведка из космоса

   В целях расширения своего присутствия в космосе, а также создания независимой и самостоятельной системы сбора разведданных, связи, навигации, мониторинга обстановки в космическом пространстве и вокруг Корейского полуострова к 2030 году РК намерена сформировать орбитальную группировку, состоящую из военных разведывательных аппаратов (дальнейшее развитие Arirang 6) и сверхмалых спутников (до 100 кг) формата «CubeSat». На эти нужды правительство Южной Кореи, Агентство программ оборонных закупок (DAPA) и Исследовательский институт оборонных технологий (KRIT) планируют направить порядка 1,6 трлн. вон.

    Начать разработку сверхмалых низкоорбитальных космических аппаратов предполагается в 2022 году, а развернуть саму систему из более чем 100 спутников в полном объёме планируется к концу 2020-х гг. Помимо аспекта национальной безопасности она также будет использоваться для тестирования сетей связи и передачи данных нового поколения 6G. В следующем году на эти цели будет выделено 11,2 млрд. вон. Первый такой спутник планируется вывести в космос уже в 2025 году.

     Дополнить систему раннего предупреждения и оповещения должны военные разведывательные аппараты, разработкой которых занимается Научный институт оборонных исследований (ADD). Первый из них отправится на орбиту уже в будущем году с помощью ракеты-носителя SpaceX. Всего предполагается запустить 5 таких спутников, каждый из которых оснащён мощным РЛС и оптическим оборудованием высокого разрешения. В случае успешной реализации программы Корея получит возможности для оперативного обнаружения и выявления угроз безопасности (мобильные ракетные комплексы и установки КНДР и пр.), а также непосредственного контроля и мониторинга пространства на Корейском полуострове, наблюдения за ключевыми военными объектами и целями на территории Северной Кореи в режиме реального времени и 24/7. 

   Помимо этого к 2030 г. Южная Корея разработает и внедрит системы радиолокационного мониторинга космического пространства, слежения за спутниками с помощью высокоэнергетического лазера, которые предоставят корейским военным новый инструментарий для наблюдения и контроля над обстановкой в космосе.

    Есть у Сеула и планы приступить к созданию собственной спутниковой навигационной системы (KPS), обеспечивающей за счёт южнокорейских технологий определение местоположения, предоставление навигационных услуг и визуальной информации.

ПРО, ПВО и прочие эшелоны защиты от северокорейского удара

    Южная Корея находится под воздействием перманентного фактора угрозы ракетно-артиллерийского удара со стороны КНДР, чем объясняется её стремление сформировать независимую многоуровневую эшелонированную систему противоракетной обороны (KAMD). Как и год назад, в среднесрочном плане развития вооружённых сил страны на 2022-2026 гг. этому уделено немалое внимание. Основная задача, которая стоит перед Сеулом, - существенно расширить возможности сил ПРО на этапах обнаружения, управления и контроля, перехвата ракет противника на всех участках траектории их полёта.

     Для решения указанных задач планируется дополнительно установить РЛС раннего обнаружения баллистических ракет, улучшить параметры и характеристики оперативных центров управления ПРО и ПВО.

  На дальнем эшелоне обороны будет увеличено количество ракет-перехватчиков, предназначенных для противодействия БР средней и большой дальности, которые задействуются на промежуточном участке полёта ракеты. Также планируется поставить на боевое дежурство комплексы ПРО большой дальности L-SAM, предназначенные для перехвата ракет в верхней точке конечного участка их траектории.

   На ближнем рубеже предполагается развернуть улучшенные версии комплексов «Patriot» (модификация PAC-3) и ракетные системы средней дальности класса «земля-воздух» M-SAM (Cheongung-2, южнокорейский аналог «Patriot», созданный с применением технологий российского ЗРК «Витязь»), задачей которых станет перехват в нижней точке конечного участка траектории полёта.

     Помимо этого Южная Корея приступит к разработке собственной тактической системы ПВО, аналога израильского комплекса «Iron Dome», который предполагается ввести в строй к 2030 году. Система должна обеспечить защиту столичного региона страны от возможного массированного удара северокорейской дальнобойной артиллерии и РСЗО.

Новые подлодки, эсминцы, истребители и прочая «техника будущего»

     Согласно документу, в течение следующих 5 лет Сеул сконцентрируется на следующих новых военных проектах и разработках:

    - строительство к 2023 году 2 подводных лодок серии KSS-III Batch-I водоизмещением 3000 тонн с 6 БРПЛ на борту в дополнение к уже переданной флоту головной лодке Dosan Ahn Chang;

   - создание новой субмарины типа KSS-III Batch-II класса 3600 тонн, оснащённой 10 пусковыми контейнерами для БРПЛ. Контракт на строительство головного корабля серии стоимостью 985,7 млрд. вон был накануне подписан между Агентством программ оборонных закупок (DAPA) с судостроительной кампанией Daewoo Shipbuilding and Marine Engineering (DSME). Субмарина будет оснащена литиевыми аккумуляторными батареями (вместо свинцово-кислотных), а также современными боевыми и гидроакустическими системами с улучшенными функциями обнаружения и обработки целей. Её вооружение составят морские мины, торпеды и управляемые ракеты. Уровень локализации производства достигает 80%. Новая подводная лодка будет завершена к 2026 году и передана ВМФ в 2028 году. Всего предполагается построить 6 таких субмарин;

     - завершение строительства и передача к концу 2023 году флоту 4 фрегатов серии FFX Batch-II (Future Frigate eXperimental) водоизмещением 2800 тонн. Корабль оснащён гибридной силовой установкой и изготовлен с применением технологий стелс, что обеспечивает его малозаметность для противника. Он несёт на борту различные виды вооружения, включая артиллерийскую систему ближнего боя, ракеты класса «корабль-корабль», тактические ракеты «корабль-поверхность», а также противолодочные торпеды дальнего действия;

     - ввод к 2024 году в строй трёх эсминцев с системой ПРО Aegis;

     - разработка эсминца нового поколения проекта KDDX класса 6000 тонн;

     - начало реализации проекта лёгкого авианесущего крейсера;

     - ввод в строй самолётов F-35A;

  - модернизация истребителей KF-16, F-15K: установка современных РЛС, навигационного и электронного оборудования, систем РЭБ;

  - завершение разработки и начало серийного производства корейского истребителя KF-21 Boramae Block 1, работы над созданием его улучшенной версии Block 2;

    - развёртывание в подразделениях спецназа и морской пехоты крупных десантных вертолётов для их использования при проведении специальных операций;

   - модернизация транспортных самолётов C-130H с целью улучшения их характеристик в интересах сил специального назначения и десантных подразделений;

  - создание высотных и средневысотных беспилотных разведывательных летательных аппаратов (HUAV, MUAV);

  - улучшение боевых характеристик самоходных артиллерийских установок К-9 путём их оснащения устройством автоматического заряжания;

   - поставки в войска мобильных малогабаритных РЛС контрбатарейной борьбы 2 серии и 230-мм РСЗО Chun-Mu;

    - разработка новых мобильных компактных контрбатарейных радаров 3 серии;

    - модернизация и улучшение характеристик колесной бронетехники.

На военную науку и разработки денег не пожалеют

    Отдельным блоком нового среднесрочного плана развития вооружённых сил проходят передовые научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки – дроны, БПЛА, космические аппараты и технологии, искусственный интеллект, передовые системы вооружений, РЛС, гидролокаторы, гиперзвуковые ракеты, средства связи и пр. На них в интересах наращивания оборонного потенциала Р. Корея предусмотрено существенное увеличение финансирования – с 4,33 трлн. вон в текущем году до 7,13 трлн. вон в 2026 г. При этом не менее 80% от этой суммы будет потрачено на поддержку предприятий местной оборонной промышленности. Эти инвестиции призваны способствовать развитию 8 высокотехнологичных областей для того, чтобы в дальнейшем занять свою нишу на глобальном рынке вооружений и форсированными темпами развивать отечественные оборонные технологии.

  В целях противодействия нетрадиционным угрозам безопасности подобным COVID-19, министерство обороны РК планирует к следующему году создать исследовательский центр инфекционных заболеваний при военно-медицинском научно-исследовательском институте, а также увеличить штат соответствующего персонала.

Ракеты вытеснили «южнокорейский авианосец»

     Нынешний вариант концепции развития вооружённых сил Южной Кореи, рассчитанный на 2022-2026 гг., представляет собой модифицированную версию документа, представленного в прошлом году – отличий между ними в действительности не так много. Главной задачей обоих является наращивание возможностей для реагирования и противостояния ракетно-ядерной угрозе со стороны КНДР. Однако если в 2020 году главной «фишкой» стал проект авианосца, то теперь в качестве таковой выступают новые образцы ракетных вооружений – значимо, но не столь громко и весомо.

  Как представляется, это было сделано намерено, в том числе исходя из внутриполитических соображений в контексте предстоящих в марте 2022 году выборов президента Южной Кореи. Власти Сеула стремятся подчеркнуть перед избирателями условный паритет, а то и превосходство над Пхеньяном в развитии ракетных (БРПЛ, БРСД, крылатые ракеты, перспективы развития ракет большой дальности) и космических технологий, а также перспективных образцах вооружений. Этим же объясняется акцент на наличии адекватных мер реагирования и защитного потенциала, достаточного для сдерживания возможной северокорейской агрессии.
 В качестве подтверждения данного тезиса достаточно взглянуть на основные пункты 5-ти летний плана военного строительства КНДР, представленные председателем Ким Чен Ыном на январском съезде Трудовой партии Кореи. Если вывести за скобки ядерную составляющую, то среди них останутся: развитие тактических систем ракетных вооружений, увеличение точности попадания ракет, разработка гиперзвукового оружия, БРПЛ, новые виды подводных лодок (в т.ч. АПЛ), спутники военного назначения, БПЛА. Эти же категории присутствуют и в южнокорейском военном плане, что выглядит как попытка симметричного ответа со стороны РК, желание продемонстрировать наличие аналогичных разработок, которые «как минимум точно не хуже».

     Вызывает вопросы и сам факт целесообразности разработки и публикации среднесрочного плана развития вооружённых сил страны при наличии уже готовой концепции, рассчитанной на следующие 5 лет (2020-2025 гг.), в условиях оставшегося действующей президентской администрации срока полномочий (до начала мая 2022 г., т.е. всего лишь семь месяцев) и неоднозначных перспектив сохранения у власти правящих сил.

     Ещё одним значимым моментом является смещение акцента с решения вопроса передачи к 2022 году Сеулу права самостоятельного оперативного командования вооружёнными силами на случай военного времени (OPCON) – одно из предвыборных обещаний Мун Чжэ Ина – на реструктуризацию армии и завершение «военной реформы 2.0». Это выглядит как попытка подменить факт своей неудачи (пусть и обусловленной объективными факторами) стремлением создать современные и боеспособные силы, а также улучшить материальное, финансовое и социальное обеспечение военнослужащих.